Товарищей в Алма-Ате это явно не удовлетворило, и они усилили нажим на казахов, загоняя их не только на фабрики, заводы, нефтепромыслы и рудники, но и за парту — учиться. Жестокость партийных уполномоченных не знала границ. При всем сопротивлении тоталитаризму казахи в 1932 году составили 13,9 % высококвалифицированных и 25,3 % квалифицированных рабочих в КАССР, а также 263 человека инженерно-технических работников[33].
Кстати, о парте. Не нужно думать, что тов. Голощекин и другие товарищи были столь мягкотелыми, что могли обойти вниманием казахскую молодежь и не загнать ее за парту, на учебу. Уже в 1929/30 году 130 тысяч казахских детей были насильно уведены от стад и посажены в начальные школы, а еще 5,4 тысячи подростков даже в средние школы. Но зверства Казкрайкома в сфере народного образования лучше выразить таблицей (в тысячах человек)[34]:
Как видим, просто разгул принуждения к учебе и парте. В 1931/32 учебный год коммунисты оторвали от родных стад и загнали силой в начальную школу 266,2 тысячи казахских детей. При коэффициенте рождаемости за 1921–1925 годы (дети этих годов рождения пошли в четырехклассную начальную школу в 1931 году) в 40 человек на 1000 человек и численности казахов в Казахстане в 3,7 млн человек, численность каждого детского возраста[35] составляла около 148 тысяч человек. Соответственно, четыре школьных возраста начальной школы — около 594 тысяч человек. Таким образом, в школу в 1931 году пошло 44,7 % казахских детей. Это приблизительные подсчеты, не претендующие на абсолютную точность, но выражающие долю казахских детей, охваченных начальным образованием.
Кстати, тов. Мирзоян никогда не критиковал за это тов. Голощекина, видимо, удовлетворившись отрывом казахских детей от родных юрт и стад. Сильный экономический кризис несколько ослабил железную хватку коммунистов, но, как видим, ненамного. И в самые голодные 1932–1933 годы, вместо того чтобы позволить им спокойно умереть с голоду, Казкрайком и его ретивые уполномоченные все же загнали в начальные школы порядка 35 % казахских детей.
Это не считая старой забавы большевиков — ликвидации неграмотности, когда они хватали ни в чем не повинных людей и заставляли их учить непонятные знаки. В КАССР ликвидация неграмотности также свирепствовала, и тов. Голощекин даже пообещал с партийной трибуны ликвидировать неграмотность под корень, а председатель ЦИК КАССР, тов. Ерназаров и вовсе говорил в своем выступлении на юбилейной сессии ЦИК КАССР 3 октября 1930 года о всеобщем начальном обучении. Закон о всеобщем начальном обучении был принят на этой сессии ЦИК КАССР. Какая жестокость!
Изучение непонятных значков также преследовало далеко идущую цель — заставить казахов читать, чего они никогда прежде не делали. И о чем читать? Прекрасная коллекция казахской литературы Отдела восточной литературы РГБ в Москве позволяет сказать, о чем именно. Например, о сельском хозяйстве, земледелии и животноводстве. «Казакское краевое издательство», согласно этому коварному плану Казкрайкома, печатало книги на казахском языке. Например, книгу агронома Н. Долгова «Севооборот»[36][37]. Большевики намеревались мучить ни в чем не повинных казахских кочевников также книгами С. И. Данилова «Яровая пшеница»[38], М. Красильникова «Удобрения под картофель»[39] и даже П. А. Маркова «Полеводство в колхозах»[40]. Одной пшеницей и картофелем дело не ограничивалось, и казахских кочевников также заставляли читать книгу А. Жакыпова «Правильное содержание и уход за сельскохозяйственными животными»[41] или книгу Е. Ф. Лискуна «За правильное кормление (кормовой баланс)»[42].
33
Материалы к отчету крайкома VIII Казакстанской конференции ВКП(б). Алма-Ата: Партиздат, 1933, с. 11.
34
Материалы к отчету крайкома VIII Казакстанской конференции ВКП(б). Алма-Ата: Партиздат, 1933, с. 74.
36
10 лет Казакстана. Стенографический отчет III юбилейной сессии Казакского Центрального исполнительного комитета. Алма-Ата: Издание ЦИК КАССР, 1931, с. 4.
39
41
42