По мнению некоторых историков, уже в сентябре 1942 года в Краснодаре началось формирование 7-й добровольческой Кубанской казачьей дивизии[459]. Однако каких-либо свидетельств, подтверждающих существование такого крупного боевого казачьего соединения в 1942 году, нет. Вероятно, этих исследователей ввел в заблуждение тот факт, что во многих разведывательных донесениях с оккупированной территории Кубани действительно упоминается о какой-то казачьей дивизии в районе Краснодара. Например, в разведсводке № 4 от 15 ноября 1942 года говорится: «Формируемая казачья дивизия генералом Красновым предположительно может быть использована при нашем наступлении на Майкоп, Новороссийск, либо в направлении Майкопа, либо в направлении Абинская, Крымская, но не исключена возможность переброски ее в горный район для действия в пешем строю, особенно в связи с тем, что известная часть личного состава этой дивизии может знать хорошо театр военных действий в горах, на этом участке»[460]. Как мы видим, здесь эта дивизия превратилась уже в «дивизию генерала Краснова», который на Кубани во время оккупации не был. Скорее всего, в Краснодаре действительно формировалась какая-то крупная казачья часть: полк или даже несколько полков. Такая большая концентрация вооруженных казаков в одном районе привела к тому, что кто-то пустил слух, будто «в Краснодаре формируется казачья дивизия, да еще и во главе с прославленным генералом». Слухи эти дошли до советских агентов, которые старались использовать все доступные источники информации, и в центр полетели шифрограммы о несуществующей дивизии. Хотя какая-то крупная часть в Краснодаре, без сомнения, была сформирована. Нечто подобное произошло и еще с одной казачьей частью-фантомом. В сентябре до начальника Центрального штаба партизанского движения Закавказского фронта дошли слухи, что в Таганроге дислоцируется батальон «вольного казачества». Всем командирам партизанских отрядов было дано немедленное указание разузнать о нем побольше и по возможности внедрить в отряд свою агентуру. Однако через некоторое время выяснилось, что никакого батальона просто-напросто не существует, а информация о нем была обыкновенной «уткой»[461].
Первоначально руководство вермахта использовало преимущественно методы добровольной вербовки для создания коллаборационистских формирований. На оккупированной территории Краснодарского края с целью привлечения казачества практиковалась выдача семьям добровольцев денежного вознаграждения в 500 рублей (в декабре 1942 года рыночная цена 1 килограмма хлеба составляла 100–200 рублей, а мяса 180–220 рублей)[462]. «Особо преданные» казаки зачислялись в разряд так называемого «нового казачества», представители которого получали дополнительный земельный надел в 1 га на человека и по две лошади на хозяйство. Им также на 50 процентов снижали все налоги. Иногда добровольцы получали вознаграждение не только деньгами, но и продуктами. «Немцы формируют белогвардейские казачьи части из ТУЛЬСКОГО и МАЙКОПСКОГО районов, — говорится в разведсводке Южного штаба партизанского движения от 4 декабря 1942 года, — путем вербовки добровольцев и мобилизации возрастов рождения 1923–1926 годов. Добровольцам, вступившим в армию, выдается вознаграждение: 600 руб и 16 кг. муки. Сформировано 4 сотни»[463]. В свою очередь казаков, отказавшихся добровольно вступать в ряды немецкой армии или полиции, всячески притесняли.
459
462
Екатеринодар — Краснодар. Два века города в датах, событиях, воспоминаниях… Материалы к летописи. Краснодар, 1993. С. 603.