Согласно программным документам будущего комитета, задачи провозглашались следующие: объединение всех антибольшевистских элементов; борьба с партизанами, вредителями и саботажниками вне зависимости от партийной принадлежности; подготовка к формированию добровольческих войск для службы на фронте и в тылу; рекомендация членов союза для административной деятельности; усовершенствование военных знаний; помощь семьям убитых, инвалидов Гражданской войны, а также всем пострадавшим в войне против «большевистско-еврейской» армии. При этом было официально заявлено, что «все члены союза или присоединившиеся должны рассматриваться как добровольно мобилизованные (по своему желанию) на помощь немецкой армии, и по первому призыву немецкого командования будут использованы в зависимости от их состояния здоровья на соответствующих постах на фронте или в тылу»[287]. В конечном итоге казачий штаб под руководством атамана Стефанова официально был создан в Таганроге только 1 февраля 1943 года, и его главной обязанностью, ввиду стремительного наступления Советской армии, стали подготовка и проведение эвакуации всех желающих казаков.
Подобные организации создавались и на оккупированной территории Кубани. В результате стремительного немецкого наступления 12 августа 1942 года советские войска были вынуждены оставить Краснодар. В городе начал устанавливаться оккупационный режим. Бургомистром был назначен Алексей Алексеевич Аносов (которого впоследствии сменил адвокат Воронцов). Это имя было достаточно известно в то время среди геологов, а также среди людей, в той или иной степени связанных с горной и нефтяной промышленностью. На черноморских и кавказских нефтяных промыслах Аносов был одним из самых крупных специалистов в области разведки нефтяных и газовых месторождений и оценки их запасов. В соавторстве с известным академиком Губкиным он работал над составлением карты нефтяных месторождений Советского Союза, которая известна в научном мире как карта академика Губкина. В 30-е годы получил 10 лет тюрьмы, так что на советскую власть у него была вполне естественная обида. После отсидки вернулся домой и Азово-Черноморским геологическим трестом был назначен главным консультантом в Краснодарское геологическое бюро.
Постепенно в городе начала складываться инициативная группа по возрождению Войска Кубанского из бывших казачьих чинов, которые стали предпринимать первые, пока еще робкие шаги по своей легализации и завоеванию доверия германского руководства. Главными действующими лицами в этой группе были полковник Георгий Петрович Тарасенко и полковник Иосиф Иванович Белый.
В судьбе этих людей очень много темных страниц. Так что неслучайно некоторые активные участники «казачьей освободительной борьбы» считали их агентами НКВД. Упоминавшийся уже П.Н. Донсков прямо называет полковников Белого и Тарасенко «казачьей диверсионной группой на Кубани», главная задача которой состояла в «разложении, дискриминации и дезориентации казачества»[288]. Действительно, в их жизни было немало странных совпадений. По воспоминаниям одного из активных членов вышеупомянутой инициативной казачьей группы П.П. Иваницы (начальника Кубанской казачьей канцелярии), тот же полковник Белый был вывезен из Краснодара в первых числах августа в последнем эшелоне НКВД с политическими заключенными. «Под Арзамасом, — утверждал Иваница, — этот эшелон подвергся налету немецких бомбардировщиков и был ими подожжен… После второго разворота „юнкерсов“ охрана разбежалась… В этом эшелоне был и полковник И.И. Белый, вернувшийся вскоре в Краснодар и занявший пост начальника городской полиции»[289]. Довольно туманная история, правдивость которой вряд ли кто в то смутное время мог подтвердить или опровергнуть. К тому же она подозрительно напоминает обыкновенную легенду разведчика, заброшенного в тыл врага. И предположения о том, что многие из инициаторов возрождения казачества, в частности полковник Белый, — глубоко законспирированные советские разведчики, были отнюдь не беспочвенными. Это подтверждает и тот факт, что впоследствии Белый работал в тесном контакте с одним из лидеров казачьего движения на Дону Платоном Духопельниковым, также предположительно советским агентом.
Как бы то ни было, в октябре 1942 года состоялось заседание инициативной группы Возрождения Кубанского Войска, на котором были распределены все должности, расписаны права и обязанности всех членов этой казачьей организации. Временным руководителем (атаманом) назначался полковник Белый, начальником штаба — полковник Тарасенко[290].
Немцы в Краснодаре, впрочем, как и везде, относились к казакам и их организациям более чем благосклонно. Вскоре немецкая полевая комендатура попросила полковника Белого разработать и представить на рассмотрение проект управления Кубанской областью, который вскоре и был передан немецкому командованию (основой при разработке послужила известная книга профессора Щербины «История Кубанского казачьего Войска»).
Члены инициативной группы принимали активное участие в жизни города. Кто-то работал в газете «Кубань», кто-то, как Белый и Тарасенко, служил в полиции, кто-то работал в системе здравоохранения. Именно с подачи этой казачьей организации был создан «Ансамбль кубанской песни и пляски», пользовавшийся огромной популярностью. Несмотря на всю симпатию со стороны немецкой администрации и командования, группа по Возрождению Кубанского Казачьего Войска по неизвестной причине формально так и не была признана немцами. Именно поэтому ее штаб объявил о создании так называемой Кубанской канцелярии, которая и должна была стать своеобразным исполнительным органом инициативной группы по возрождению Войска Кубанского. В задачи канцелярии входили: 1) регистрация всех казаков, офицеров Белых армий и Первопроходников. Учет казаков-специалистов; 2) ходатайство перед немецким командованием об освобождении из плена всех казаков и жителей казачьих областей; 3) связь со станицами. Образование на местах станичных отрядов и обеспечение станиц информационными и руководящими материалами; 4) установление связи с командующим немецким фронтом[291].
Сразу после вышеописанных организационных преобразований с согласия немецкого командования во все сельскохозяйственные области Кубани/(всего их было 7) были отправлены представители Кубанской канцелярии со специальными воззваниями. Вот как описывает подобный визит в небольшой город Тихорецк один из активнейших членов казачьей организации в Краснодаре, глава Кубанской канцелярии П.П. Иваница: «На следующий день я посетил полевую комендатуру Тихорецка…. От коменданта я хотел получить: 1. Санкцию на организацию станичных гарнизонов по станицам Тихорецкой области, 2. Цензурное разрешение на обращение к населению Кубани, написанное мною для Тихорецкой газеты. Старик комендант ссылался на то, что решение первого вопроса не входит в его компетенцию. В конце концов, он все же согласился, но чтобы численный состав отряда для станицы не превышал 25 человек. Станичный гарнизон должен быть зачислен на местное обеспечение с согласия местного коменданта. Цензор, без добавлений и изменений, подписал для печати обращение… В Тихорецке в день моего приезда находился взвод казачьей „жандармерии“, этим взводом командовал офицер красной армии, отпущенный немцами из лагеря военнопленных. Я отдал распоряжение, чтобы впредь взвод именовали казачьим гарнизоном, а не казачьей жандармерией»[292].
Воззвание, единое для всех областей, было довольно любопытным документом. В нем, в частности, говорилось о том, что в скором времени будет сформирована Кубанская армия, о том, что дисциплина и труд помогут в борьбе с большевизмом, о том, что шовинизм (!) и анархия на Кубани будут караться судом. В воззвании выражалась также благодарность немцам за отмену колхозного землепользования, чего в то время не было и в помине (полный текст воззвания см. Приложение 2.4).
289