Лукоморец отвел глаза от груженого чугунными и медными болванками обоза, плетущегося по широкой мощеной дороге в сторону степи – с утра уже десятого или двенадцатого – и глянул на юг. Там над изорванной горными вершинами линией горизонта второй день подряд висела грязным пятном то ли туча, то ли странная тень. И сегодня, Иванушка мог бы поклясться, она стала чуть больше. Означало ли это какую-то невиданную погодную аномалию, или то, что Адалет, последний маг-хранитель, на встречу с которым они спешили, был прав, и Гаурдак действительно готов был восстать, царевич не знал, но отдал бы все, лишь бы оказаться свидетелем необычного природного явления, а не явления Пожирателя душ Белому Свету.
Что бы ни говорил Адалет о силе древних чар, позволявших наследникам Пяти родов удержать полубога-полудемона в его темнице всего лишь взявшись за руки, проверять действенность этого рецепта Иван желанием не горел, равно как и остальные Наследники. Ну может, только Олаф, самый молодой конунг в истории Отрягии, спал и видел себя в гуще хорошей драки.
Но всё же вряд ли в середине мясорубки.
До вычисленного Адалетом срока оставалось меньше недели. Шесть дней на то, чтобы добраться до столицы Атланды Атланик-сити, забрать Дуба Третьего и отыскать в Красной Горной стране старого мага.
Должно хватить.
Наверное.
Еще два дня назад Иванушка думал, что самым сложным из трех этапов окажется последний. Но теперь, когда черное облако намертво прилипло к горизонту и будто сверлило путников тяжелым враждебным взглядом, определить место встречи будет очень просто.
Хорошо бы, если бы Адалет был уже там…
«Если он еще жив», – закралась, откуда ни возьмись, маленькая трусливая мыслишка, и Иван гневно сжал губы и с позором изгнал ее из головы. Далеко ли?.. Надолго ли?..
Когда месяца полтора назад они расстались с магом-хранителем, отправившись за третьим Наследником в Гвент, старик пустился догонять пятерку магов-ренегатов, возглавляемую его бывшим учеником Огметом. Пользуясь сложившейся тогда безвыходной ситуацией и обещая учителю помощь, тот выведал, где должен проснуться Гаурдак, и теперь единственной их целью было успеть на заветное место раньше Адалета и Наследников.
Вообще-то, изначально ренегатов было семь, но предусмотрительный Огмет разделил силы, отправив парочку с недвусмысленным приказом за Иваном, Серафимой и Олафом. И задание свое, хоть и не без труда, ренегаты выполнили бы… если бы не вмешательство Агафона: магия студента Высшей Школы Магии Шантони, вооруженного теперь кроме разнообразных, но бессистемных знаний еще и посохом одного из самых могучих волшебников прошлого, не переставала удивлять окружающих.[5]
Иван невольно усмехнулся, вспоминая события прошедших недель, твердо сказал себе, что если бы Адалет упустил ренегатов или погиб, то на горизонте маячило бы уже не какое-то непонятное облако, а самый настоящий Гаурдак, и немного успокоился. В конце концов, до встречи с Дубом, а там и с Адалетом оставалось всего…
– Город!!! – радостно прошелестел под ними мохеровый голос Масдая. – Вижу город!..
После короткой дискуссии антигаурдаковская коалиция решила миновать такие условности как ворота, стража и замысловатая система официального допуска к королевскому телу. Масдай скользнул над оградой и устремился прямиком к затерянному среди цветущего сада дворцу. Несколько кругов над обширным дворцовым комплексом, еще одно быстротечное совещание – и Иван с Агафоном в один голос воскликнули: «Туда!».
Дружно указывая в противоположных направлениях.
– В какой очередности? – ковер завис рядом с черемухой, покрытой белой пеной цветов, и недовольно пошевелил кистями.
– Сначала сюда! – волшебник уверенно ткнул посохом в вычурное строение из синего и белого мрамора слева. – Тут зал аудиенций и кабинет, Тис говорил!
– Кто говорил? – безуспешно вспоминая незнакомое имя, наморщил лоб Ахмет.
– Тис, первый советник, родственник короля, которого мы из тюрьмы тогда с собой прихватили! – нетерпеливо протараторил волшебник. – Когда мы демона тут искали! Ну, так вот, Дуб сейчас должен быть там!
– А я думаю, там, – упрямо указал Иванушка на другое здание, по стилю схожее с первым, но выстроенное квадратом и из мрамора голубого. – Тут его личные покои. Времени еще восемь утра, от силы девять – ни один правитель в такую рань государственными делами не занимается.