Ввиду ухудшения состояния Врангеля, его обследовали авторитетные бельгийские врачи и приехавший из Парижа профессор медицины И. Алексинский. Они поставили ему диагноз «интенсивный туберкулез». Все домашние были крайне удивлены этим диагнозом: ведь за всю свою жизнь генерал ни разу не болел туберкулезом, и более того, никаких намеков на эту болезнь у него не было. Между тем болезнь удивительно быстро прогрессировала. Врангеля скрутило буквально за несколько дней, и 25 апреля 1928 года он умер. При вскрытии в его организме было обнаружено большое количество туберкулезных палочек явно внешнего происхождения. Такое могло случится только в том случае, если ему в еду подбросили туберкулин. А по воспоминаниям дочери генерала, Елены Петровны Мейендорф, их семья жила очень просто, и сделать это не составляло никакого труда.
Личность агента ОГПУ, отравившего Врангеля туберкулином, пока не установлена. Но то, что его смерть была результатом хорошо спланированной спецоперации, в настоящее время не вызывает сомнений.
Вот что пишет об этом историк Д. Волкогонов, долгое время работавший в самых закрытых советских архивах:
«Вечером (14 ноября 1992 года — авт.) мне позвонил из Нью-Йорка Петр Петрович Врангель — сын известного белого генерала. Ему 82 года. Старик хотел „перед смертью узнать правду о кончине отца, крепкого, здорового 48-летнего человека“. Я рассказал ему, что, как только Петр Николаевич Врангель оказался после печального исхода из России в Париже, ГПУ установило за ним слежку. Многие бедствующие белые офицеры быстро попадали в сети советских спецслужб. Недостатка в волонтерах у ГПУ не было. Некоторые пытались таким образом „заслужить“ себе право вернуться на родину Один из близких людей П.Н. Врангеля оказался сотрудником ГПУ и смог отравить генерала»[119].
Многие зарубежные и отечественные исследователи считают, что Врангель был убит из-за того, что чуть было не загубил карьеру агента ОГПУ в РОВС генерала Н. Скоблина. Их версия звучит так. Командир Корниловского полка генерал-майор Н.В. Скоблин был женат на знаменитой русской певице Надежде Плевицкой. В октябре 1926 года Плевицкая дала в Нью-Йорке серию концертов, на которые пригласила служащих советского посольства, а возмущенный этим фактом Врангель под давлением общественного мнения отдал 9 февраля 1927 года приказ об освобождении Скоблина от командования корниловцами, тем самым подписав себе смертный приговор.
Но при ближайшим рассмотрении эта версия не имеет под собой никаких оснований. Дело в том, что пытаясь укрепить влияние Врангеля среди ветеранов белой армии, генерал Шатилов в том же 1927 году убедил его вернуть Скоблина в Корниловский полк. Более того, Скоблин и Плевицкая были завербованы ОГПУ лишь в январе 1931 года. Так что у чекистов не было никаких оснований убивать Врангеля для того, чтобы ничего не значащий для них в тот момент генерал Скоблин занял его место.
Причины убийства Врангеля были гораздо глубже. Дело в том, что возвращение Врангеля к активной антисоветской деятельности было для ОГПУ неожиданным. Внедрить же в короткий срок в окружение генерала агентуру для освещения его тайной деятельности чекистам не удалось, поскольку Врангель полностью доверял лишь узкому кругу проверенных соратников. А так как в 1927 году активность белогвардейских боевиков как на территории СССР, так и за границей резко усилилась, не на шутку встревоженное кремлевское руководство решило принять кардинальные меры.
Кто убил маршала Чжан Цзолиня?
Не менее напряженным, чем на Западе, во второй половине 1920-х годов оставалось положение на восточных границах СССР. Захват советскими спецслужбами атамана Анненкова в марте 1926 года и открытый судебный процесс над ним, безусловно, нанесли белой эмиграции в Китае чувствительный удар. Но ее лидеры не сложили оружие и продолжали вынашивать планы антисоветских действий: от засылки на территорию СССР террористов-одиночек до фантастических замыслов подрыва железнодорожных тоннелей в Забайкалье и Приамурье. Так, например, генерал А. Андогский предложил сформировать несколько десятков летучих партизанских отрядов численностью порядка 25 человек каждый, хорошо вооруженных и знающих местность, для нападения на советскую территорию. Дальше пошел бывший атаман Забайкальского казачьего войска генерал Шильников, в свое время служивший у атамана Семенова. В пограничной зоне по реке Аргунь он создал казачьи посты, на основе которых позднее организовывались партизанские отряды, среди которых наиболее активными были бандгруппы под командованием полковника Г. Почекунина и казаков Гордеева и Мыльникова. Тогда же в районах станции Пограничной, Никольска-Уссурийского, Владивостока и Судана действовали отряды капитана Петрова и подполковника Емлина.