– наконец, когда былой превосходящий противник ослабеет, отказываемся от всех уловок равенства и обрекаем его на повиновение.
Учитывая длительный период применения этой тактики, было бы странным, если бы система дани, или иерархия Тянься, заодно с постепенным ее насаждением, не воспроизводилась хотя бы подсознательно в поведении современного Китая, несмотря на радикальные перемены в международной обстановке[34]. Но дело не только и не столько в этом: налицо и сознательная предрасположенность к тому, чтобы манипулировать иностранными державами именно в такой манере.
Одним из наиболее заметных отголосков данной системы является немалое значение, придаваемое в официальном Китае визитам глав правительств, государств, министров и прочих чиновников из любого уголка мира, в том числе из крошечных и почти бездействующих стран. Эти чиновники прибывают в Пекин нескончаемой вереницей, и не важно, имеется ли насущный предмет для обсуждения, помимо обычных светских любезностей.
Отсутствие конкретных поводов сполна компенсируется обилием церемоний и изысканных официальных угощений; это лишь часть более щедрого гостеприимства, которое предусматривает тщательно подобранные подарки, чего не встретишь в других странах (уж, конечно, не в США, где Госдепартамент обычно и для многочасовых переговоров выделяет лишь водянистый кофе без каких-либо закусок; в посольстве США в Пекине – это скандальный факт – все длительные встречи, даже если те начинаются в полдень, обходятся без еды – перед нами прямое поощрение гастрономического антиамериканизма, каковой усугубляется, когда изголодавшихся гостей ведут в третьесортную кафешку).
Высшие китайские руководители очень много времени – это касается и премьер-министра Вэня Цзябао, и даже председателя КНР Ху Цзиньтао – уделяют своим коллегам из таких стран, как Кирибати, Вануату, Уругвай, Латвия, Бурунди, и тому подобных. В американском Белом доме эти персонажи удостоились бы только краткой фотосессии после многолетнего ожидания. Вот еще одно доказательство умения высших китайских руководителей сосредотачиваться на самых, казалось бы, незначительных областях окружающего мира.
Не удивительно поэтому, что всякое собственно китайское понимание чужих приоритетов, мотивов и процессов принятия решений проверяется на практике – и нередко оказывается неглубоким, схематичным или попросту ошибочным. Обмен вежливыми комплиментами с сотнями каких-то не слишком внятных чужестранцев из разных уголков мира никак не способствует уменьшению великодержавного аутизма.
Лишь широкое освещение в СМИ этих тривиальных визитов сообщает нам о том, что происходит в реальности: как в старину было с данниками, бесконечная процессия иностранных правителей (чем они колоритнее и разнообразнее, тем лучше) изображается как убедительное свидетельство авторитета китайских вождей – дескать, все прибывают затем, чтобы насладиться их мудростью, дальновидностью и доброжелательной щедростью.
Именно поэтому многочисленность и экзотическое разнообразие иностранных гостей важны сами по себе и оправдывают малозначительность реальных результатов от этих встреч: населению Китая нужно наглядно показать, сколько будто бы весомых иностранных чиновников проделывает далекий путь в Пекин ради привилегии встретиться с китайскими руководителями.
Вторым (и очень приятным) отголоском системы дани выступает стремление преподносить иноземным гостям памятные дары, чтобы побудить их приехать снова.
Конечно, в былые времена, при Тянься, эти гости должны были являться с данью, но можно предположить, что постоянное китайское положительное сальдо в торговле с другими странами, лишающее те собственной промышленности, пока сам Китай индустриализируется, вполне схоже с данью.
Порой о былых практиках напоминает не только ценность подарков, но и способы их вручения. Вот современный пример: когда 12 апреля 2011 года, сразу по избрании, президент Бразилии Дилма Русеф прибыла в Пекин с официальным государственным визитом, две китайские авиакомпании объявили о заказе тридцати бразильских региональных самолетов марки Embraer Е-190 и опционе на пять дополнительных самолетов[35]. Подобные подарки немыслимы для американского, японского или индийского правительств: ни японские, ни американские, ни индийские авиакомпании не встанут послушно в очередь, чтобы купить нужные с дипломатической точки зрения самолеты и объявить об этом точно к дате того или иного визита. Еще предстоит увидеть, откликнется ли бразильское правительство благосклонно, станет ли оно выражать пассивное недовольство недооценкой китайской валюты, которая, содействуя китайскому экспорту, почти полностью уничтожила легкую промышленность Бразилии (вместо того чтобы самим производить одежду, барные стулья и прочие товары, Бразилия сегодня импортирует их из Китая, все больше превращаясь в экспортера сырья – при производстве-то Embraer). По иронии судьбы лишь после визита Русеф Бразилия начала реагировать на недооценку юаня; кроме того, в качестве ответной меры на массовую скупку китайцами сельскохозяйственных земель Бразилия (как и Аргентина) приняла новые законы, запрещающие продажу земли иностранцам. Такой реакции не было, когда земли скупали европейцы или американцы.
34
См.
35
См.