– Предыстории?
– Конечно. У каждого мало-мальски стоящего персонажа есть своя предыстория. Зайдем посмотрим.
Мы нырнули под низкую притолоку. Внутри помещалась крохотная душная лаборатория. Середину комнаты занимал лабораторный стол, щедро заставленный ретортами, пробирками и прочей химической посудой. Стены, как я заметила, были увешаны полками, на которых теснились плотно закупоренные бутылки с разноцветными жидкостями и с наклейками различных предыстории – от «идиллического детства» до «героизма в бою».
– Эта почти пустая, – показала я на большую бутыль с маркировкой «ложное чувство вины из-за смерти возлюбленного/спутника жизни десять лет назад».
– Да, – сказал человечек в плисовом костюме, таком обвислом, что казалось, будто внутри до сих пор сидит портной и что-то постоянно перешивает. – Недавно это было очень популярно. А некоторые вообще почти не пользуются спросом. Посмотрите у себя над головой.
Я глянула на полные бутыли, собиравшие пыль на самой верхней полке. На одной красовалась наклейка «Изучение головоногих моллюсков на Шри-Ланке», а на другой – «Ученик валлийского кротолова».
– Так чем могу помочь? – спросил предысторик, с радостью глядя на нас и потирая руки. – Что-нибудь для дамы? Жестокое обращение сводных сестер-садисток? Рана от зубов дикого животного? На этой неделе нам завезли партию несчастных Любовей. Купите – и получите в подарок младшего брата-наркомана.
Ньюхен показал продавцу свой беллетрицейский жетон.
– Мы тут но делу, мистер Грнксти. Это стажер Нонетот.
– А! – немного сбавил обороты продавец. – Закон, значит.
– Мистер Грнксти в свое время писал предыстории для сестер Бронте и Томаса Гарди, – пояснил Ньюхен, кладя мешок на пол и присаживаясь на краешек стола.
– О да! – отозвался человечек, глядя на меня поверх очков-полумесяцев. – Но сколько воды утекло с тех пор. Шарлотта Бронте, вот это был писатель. Сколько прекрасных заготовок для нее накоплено, многое почти не употреблялось…
– Да, это я, – перебил Ньюхен, рассеянно глядя на стеклянную посуду на столе. – Мы с Четверг спустились в Кладезь… Что такое?
Заметив, что мы оба уставились на него, он объяснил:
– Комментофон. Мисс Хэвишем.
– Какая невоспитанность, – пробурчал мистер Грнксти. – Почему бы не выйти, если собираешься говорить по этой штуке?
– Может, и пустяк, но все же я схожу и посмотрю, – произнес Ньюхен, глядя в никуда.
Он повернулся к нам, увидел сердитого мистера Грнксти и, не прерывая беседы по комментофону, рассеянно махнул рукой и вышел из магазинчика.
– Итак, на чем мы остановились, барышня?
– Вы рассказывали, как Шарлотта Бронте заказала предыстории, но не использовала их.
– О да. – Человечек заулыбался, осторожно повернул краник на установке и посмотрел, как маслянистая капля цветной жидкости падает в приемную колбу. – Я сделал потрясающую предысторию для Эдварда и Берты Рочестер, но знаете, она задействовала только малую ее часть.
– Наверное, вы были весьма разочарованы.
– Да. – Он вздохнул. – Я творец, а не ремесленник. Но кому это интересно? Я продал ее целой и нетронутой несколько лет назад для «Бескрайнего Саргассова моря».[20] Та же судьба постигла и Гарри Флэшмена из «Школьных лет Тома Брауна».[21] У меня много лет пролежала предыстория мистера Пиквика, но сбыть ее так и не удалось, поэтому я подарил ее Музею беллетриции.
– А из чего вы делаете предыстории, мистер Грнксти?
– В основном из патоки, – ответил он, встряхивая колбу и наблюдая за превращением маслянистой жидкости в газ, – и воспоминаний. Множества воспоминаний. На самом деле патока – только связующее вещество. Скажите, а что вы думаете насчет перехода на СуперСлово™?
– Я толком еще и не слышала об этом, – созналась я.
– А мне лично нравится БыстроЧит™, – задумчиво проговорил человечек, добавляя каплю красной жидкости и с большим интересом рассматривая результат. – Говорят, эта программа способна ужать «Войну и мир» до восьмидесяти шести слов и все равно сохранить размах и величие оригинала.
– Поживем – увидим, – ответила я.
– Только не здесь, – поправил меня предысторик. – У нас внизу говорят: «Прочтем – увидим».
Повисло молчание, и я воспользовалась этим.
– Мистер Грнксти?
– Да?
– А как все же произносится ваше имя?
Тут вернулся Ньюхен.
– Мисс Хэвишем звонила, – сообщил он, забирая свою голову. – Спасибо, что не пожалели на нас времени, мистер Грнксти. Идем, нам пора.
Ньюхен повел меня по коридору мимо других магазинчиков и лотков, и наконец мы подошли к лифтам из бронзы и дерева. Двери открылись, и наружу высыпала стайка уличных мальчишек, держащих в руках расщепленные палки, в которые были всунуты листки бумаги.
– А, это идеи для книг, находящихся в процессе написания, – объяснил Ньюхен, входя в просторный лифт. – Торги, наверное, только начались. Департамент продаж и аренды идей расположен на семнадцатом этаже.
Лифт быстро пошел вниз.
– Вас по-прежнему раздражают халявофоны?
– Есть немного.[22]
– Привыкнете не обращать внимания.
Прозвенел звонок, и двери лифта открылись, впуская внутрь холодный ветер. Здесь было темнее, чем на том этаже, откуда мы только что приехали, и несколько персонажей сомнительного вида уставились на нас из мрака. Я хотела выйти, но Ньюхен меня остановил. Он огляделся по сторонам и прошептал:
– Это тридцатый цокольный. Самое опасное место в Кладезе. Пристанище головорезов, браконьеров, убийц, воров, жуликов, перевертышей, сценокрадов, наемников и плагиаторов.
– Дома мы не допускаем существования подобных мест, – прошептала я.
– А мы даже поощряем, – объяснил Ньюхен. – Без подлецов повествование будет неинтересным, а им ведь тоже надо где-то жить.
Я ощутила присутствие зла сразу же, как только вышла из лифта.
Поблизости маячили какие-то фигуры в плащах с капюшонами и перешептывались. Их лица скрывала тень, а костлявые руки отливали неестественной белизной. Мы прошли мимо двух огромных котов, в глазах которых плясало пламя. Они проводили нас голодными взглядами и облизнулись.
– Обед, – произнес один. – Обоих сразу съедим или по очереди?
– По очереди, – отозвался второй кот, который был немного побольше и гораздо страшнее, – но лучше подождем Большого Мартина.
– Да-да, – спохватился первый, быстро втягивая когти, – так будет лучше.
Ньюхен не обратил на котов никакого внимания. Он глянул на часы и сказал:
– Мы направляемся на встречу с моим информатором в «Убиенного агнца». Кто-то на скорую руку варганил сюжетные повороты из полуразложившихся книг, предназначенных к уничтожению. Это не просто незаконно – это опасно. Не хватало еще, чтобы поворот «режем синий провод или красный?» вышел из-под контроля на час раньше и уничтожил подозреваемого. Сколько вы читали романов, где бомбу разряжают за час до взрыва?
– Думаю, немного.
– Правильно думаете. Мы пришли.
Внутри «Убиенного агнца» было мрачно, грязно и воняло пивом. Три вентилятора на потолке перемалывали дым. В углу какая-то группа наигрывала меланхоличный мотив. Столики разделялись темными перегородками, между которыми тоже царил мрак, и единственным светлым местом оставался бар в центре зала. Туда, словно мотыльки на огонек, слетелось самое странное общество людей и чудовищ. Все они негромко переговаривались. От словесных штампов воздух был настолько спертым, что хоть топор вешай.
– Вон там, видите? – сказал Ньюхсн, показывая на двух мужчин, увлеченных беседой.
– Да.
– Это мистер Хайд[23] разговаривает с мистером Блофильдом.[24] В другом закутке фон Штальхайн[25] и Уэкфорд Сквирс.[26] Высокий парень в плаще – император Зарк,[27] тиран, правитель всей известной части галактики. Вон та, в иголках, миссис Ухти-Тухти, она тут тоже по поводу стажировки, как и мы.
22
«…Демонстрационный зал Новейших главных персонажей Прост О'Фила! Все, что вам необходимо! Прост О'Фил предложит вам генератов от A6 до D9. На этой неделе в продаже: миссис Дэнверс, выбор из трех, новые. Леди Шалотт, клонированная для незаконченного ремейка. Здоровый A6 в хорошем состоянии. Группа неуправляемых C5 для массовых сцен – подробности по комментофону. Полный список наших предложений и результаты опроса на комментофон/простофил»
23
Воплощение зла из романа Р. Л. Стивенсона «Странная история доктора Джекилла и мистера Хайда»
27
Персонаж серии научно-фантастических романов 70-х годов прошлого века «Заркийская империя»