(38.8) И там удостоился быть у блаженной Мелании Римляныни[139]. Когда же снова диавол ожесточил его сердце, как сердце фараона[140], так как был он молод и цветущ возрастом, то был он в некой неуверенности и колебался, никому ничего не говоря, и вновь переменил одежду, и грызло его ораторское тщеславие[141]. Но препятствующий всякой нашей погибели Бог навел на него лихорадку, и от нее в сильной болезни за шесть месяцев иссохла его плоть, через которую он претыкался. (38.9) Когда же врачи затруднялись и не находили способа лечения, говорит ему блаженная Мелания: «Не нравится мне, сыне, твоя долгая болезнь. Скажи мне, что у тебя в помыслах. Ибо не без Божией воли эта твоя болезнь». Тогда поведал ей все это дело. И говорит она ему: «Дай мне слово перед Богом, что имеешь целью уединенную жизнь. И я, хотя и грешницей обретаюсь, помолюсь, чтобы дал тебе продление жизни». И он согласился. И спустя несколько дней поправился. И когда встал, она сама переменила его одежды[142], и он отправился в путешествие в Нитрийскую гору, в Египет.
(38.10) Там прожив второй год, на третий поселился в пустыне. И, прожив четырнадцать лет в так называемых Келиях, ел литру хлеба и за три месяца ксест елея – муж, пришедший от изысканной, роскошной и изнеженной жизни. Творил он по сто молитв и писал в год только цену того, что съедал. Ибо дарование имел писать оксиринхскими письменами. В течение пятнадцати лет очистив чрезвычайно ум, удостоился дара ведения, и мудрости, и различения духов. И составил он три священные книги для монахов, так называемые Антирритики[143], изложив искусство против бесов. (38.11) Досаждал ему тяжко блудный бес, как он сам рассказывал. И всю ночь стоял нагой в колодце зимой, так что окоченела его плоть. В другой же раз досаждал ему дух хулы. И сорок дней не заходил под кровлю, как он нам рассказывал, так что и тело его, как у бессловесного животного, кишело клещами. Днем ему предстали бесы в одежде клириков, споря о вере. И один сказал, что он арианин, другой – евномианин, третий – аполлинарист[144]. И над ними одержал верх немногими словами благодаря своей мудрости[145]. (38.12) Еще в один из дней, потеряв ключ от церкви, осенил крестным знамением замок и, толкнув рукой, открыл, призвав Христа. Сколько раз он был бит бесами и сколько раз претерпевал бесовские искушения – не сосчитать. А одному из его учеников рассказал случившееся с тем через восемнадцать лет – все по образу его пророчества. И говорил он, что с тех пор, как пришел в пустыню, не касался ни латука, ни другого овоща, ни плодов, ни винограда, ни мяса, ни ванны для мытья. (38.13) Позднее же, на шестнадцатый год такого жития без вареной пищи, когда плоть его стала нуждаться по болезни желудка в приготовлении на огне, хлеба уже не касался, а варил овощи, или ячменный отвар, или бобы в течение двух лет и в таком жительстве скончался, приобщившись в церкви на Богоявление. Рассказывал он нам перед смертью, что: «Третий год не досаждает мне плотское похотение, после такой жизни, и трудов, и болезней, и непрестанной молитвы». Ему возвестили о смерти отца, и он сказал возвестившему: «Перестань богохульствовать. Ибо мой Отец бессмертен».
«Источник твоея воды да будет тебе твой и веселися с женою, яже от юности твоея»[147].
64. Если жена здесь знаменует ведение Бога, а она дана нам от юности, ведение же Бога дано нам от начала, это ее выше называет Соломон поучением. «Сыне, – говорит, – да тя не постигнет совет злый, – говоря о диаволе как о злом советчике, – оставляяй учение юности, и совета Божественного забывый»[148]. Забвение же и утрата – вторые по отношению к ведению и имению, так же как и болезнь – крайняя по отношению к здоровью, и смерть – вторая по отношению к жизни. Нужно также знать, что это ведение называет он и матерью, и женой, и сестрой. Матерью – потому что научивший меня родил меня, как Павел благовестием – галатов[149]. Жена, сочетаясь со мной, рождает добродетели и правые догматы, ибо «премудрость мужеви раждает разум»[150]. Сестра же – ибо и она, и я созданы одним Богом и Отцом[151]. «Нарцы премудрость сестру тебе быти»[152]. <...>
139
Прп. Мелания Младшая (Римляныня), + 439 или 440 г. в Иерусалиме, память 31 декабря (служба поется 30 декабря).
141
В итал. пер.: «...и он еще раз переменил одежды, и в речь его проникло тщеславие», но коптская версия подтверждает другой вариант: «Кипящая молодость, обилие словесного искусства, перемена разнообразных одежд – он менял их по два раза на дню – заставили его впасть в плотские удовольствия» (Quatres ermites egyptiens d’apres les fragBients coptes de l’Histoire Lausiaque / Pres, par G. Bunge. Trad, par A. de Vogue. Begrolleen-Mauges, 1994. P. 158 (Spiritualite orientale, 60)). To есть речь идет именно об искушении ораторским тщеславием и не об однократной, а о постоянной перемене одежд. Видимо, то, что искушение ораторским тщеславием следовало за блудным искушением и предшествовало ему, было не случайным. Очевидно, для времени создания «Лавсаика» увлечение риторикой и языческой литературой было искушением столь же сильным и столь же неминуемым.
143
Как считает де Вогюэ, не забывчивость причина тому, что упоминается только одна из книг Евагрия (тогда как основными считаются три его книги: «Практик» (или «Монах»), «Гностик» и «Гностические главы», об единяемые «Письмом к Анатолию»), но требование житийного жанра, где «неуместна библиография». Но, возможно, упоминаемые «три книги» и есть указание на эти произведения, поскольку ἀντιρρητκός – букв. «Опровергатель» , «Прекословитель» – является названием сочинения Евагрия, будучи в единственном числе, и это сочинение составляет одну книгу (Quatres ermites egyptiens... Р. 26).
144
Аполлинариане – последователи Аполлинария Лаодикийского. Аполлинарий (ок. 315 – ок. 390) – известный богослов, борец с арианством и с язычеством (полемизировал с учением Порфирия), еретик. Согласно Аполлинарию, человеческая природа Христа не включала в себя разумную душу, потому что ее во Христе заменил Сам Логос, Бог-Слово (Аполлинарий таким образом хотел избежать учения о двух центрах сознания во Христе). С учением Аполлинария полемизировали свв. Григорий Богослов и Григорий Нисский. Он был анафематствован на соборе в Риме в 377/78 г. Евтихия обвиняли в аполлинарианстве, поскольку учение того и другого подразумевало неединосущие нам человеческой природы Христа. (Примеч. сост.)
145
В коптской версии «Лавсаика» содержится более подробное повествование о беседе Евагрия с «бесами-еретиками». Эта беседа, особенно ее последний эпизод, – наиболее пространная, и, по мнению де Вогюэ, она является автобиографичной и дает возможность убедиться, что Евагрий действительно был φρᾶσαι δεινός – т. е. силен в искусстве слова. Впрочем, Евагрий лишь воспроизводит здесь основные положения полемики с аполлинаризмом, выработанные его учителями Каппадокийцами: «бесу-аполлинаристу», отрицающему человеческий дух во Христе, Евагрий отвечает, что если Христос вочеловечился, то есть истинно восприял человеческую плоть, плоть Марии-девы, то он восприял и душу, и дух, став человеком совершенным во всем, кроме греха (Quatres ermites egyptiens...Р. 169 – 171.174 – 175).
146
Перевод Н. А. Олисовой по изд.: Evagre le Pontique. Scholies aux Proverbes / Ed. P. Gehin. Paris, 1987 (Sources chretiennes 340). Нумерация схолий приводится по этому же изданию. Примечания переводчика.