Услышав это, Соломон обратился с увещеваниями к Господу Богу. И прислал к нему архангел Михаил медный перстень с печатью и дал эту печать Соломону, и говорит: «Отдай отроку эту печать и пусть будет с ней на ложе его, и когда придет к нему дьявол, пусть стукнет его печатью в грудь и, связав, пусть приведет его к тебе. Должно ибо тебе подчинить всех духов с помощью его и печати Бога и построить дом Бога при посредстве множества дурных духов, работающих вместе с людьми». Взяв печать, Соломон поблагодарил святого Бога за присланного от него ангела. И, призвав отрока, дал ему печать, возвестив сказанное ангелом. Отрок, взяв перстень Бога, с наступлением вечера улегся в свою кровать. И к тому привыкший явился к нему дьявол, и сразу отрок ударил врага по сердцу печатью Бога. Сатана же жалостным голосом закричал: «Ах! Увы! Как поработился я царю Соломону?» И повязав его так, привел к царю Соломону. Рассматривая его, царь рек: «Скажи нам, дух дурной и нечистый, как кличут тебя и каково твое ремесло?» И дьявол сказал царю: «Зовут меня Орний, ремесло же мое ко всему способно». И говорит царь: «Какой ангел лишает тебя сил?» И дьявол: «Великим архангелом Михаилом обуздываюсь, он же и моя сила». И царь рек: «Сможешь сделать что-либо для храма Господа и для завершения его строительства полезное?» А дьявол: «Смогу с помощью печати этой созвать всех духов к тебе, и подчинить твоей воле, и закончить строительство, и возвести, подчинив всех духов рабам, храм Господа Вседержителя». Услышав это, Соломон возблагодарил Господа Бога и попросил Орния отправиться с печатью и отроком и собрать духов. И они пошли, и собрали всех, и привели к царю Соломону. Все они приблизились к царю и пали ниц перед ним. И спросил царь у каждого духа отдельно имя и ремесло и кто каким из святых ангелов обуздывается. И соответственно ремеслу каждого, прозванию и обуздывающему ангелу поручил им трудиться для завершения храма. И содействовал каждый по отдельности рабу, к которому был приставлен по мудрости Соломона; и таким образом, было чрезвычайно удивительно видеть множество мужей и духов, которые по воле Господа мирно возводили и вели к завершению храм Господа со всей заботой и усердием, без дерзаний духов, ни же случая соблазнить или обидеть людей.[32]
Из мужей же, имеющих особое старание к завершению строительства храма, [некто] пришел к соревнованию и спору с сыном своим, и сражались друг с другом, пылая гневом, желая растерзать друг друга. Преисполненный гневом отец однажды подошел к царю Соломону и со слезами сказал ему: «Господин царь, или осуди смерти моего сына, поступающего так оскорбительно противозаконно со мной, отцом, или, так и знай, что более не двину я рукой моей к завершению строительства храма». Пока царь размышлял по поводу услышанного, пришел и сын старика к царю, также обвиняя и то же говоря про отца. Царь, думая об этом и не зная, что выбрать, обратил внимание на то, что работающий Орний смеется, и сказал судящимся: «Отойдите-ка ненадолго от меня». И когда они отошли, подозвал Орния и спросил его: «Что смеешься, Орний? Меня, царя, осмеиваешь или суд мой? Или храм Господа?» И Орний говорит царю: «Господин царь, мудрейший и справедливейший Соломон. Не над тобой, царем, смеюсь и не над судом твоим, ни над храмом Господа, ни над этими несчастными судящимися; но несчастны, говорю я, старик и сын его. Ибо не пройдет и трех дней, и конец придет юноше». И царь Орнию говорит: «Иди и трудись с усердием, миром и послушанием для храма Господа Бога Вседержителя». И отошел от того места Орний и трудился. Подозвал царь двух тяжущихся и сказал им: «Идите и делайте дело ваше до пяти дней, и после этого примем решение и закончим суд над вами». И приказал царь назначить день соответственно сказанному. По прошествии же пяти дней пришел старик к царю унылый и угрюмый и, слезы из глаз пуская, сказал: «Царь, умер мой сын, умер, и не видно больше его, меня же оставил в наитяжелейшей бедности, и боли сердца, и невыносимом стенании. Ибо уже не увижу его, не узрю лица его. Скрылся в место бессветлое, в землю мрачную, в землю темную». Пораженный всем этим царь спросил: «В который день умер?» И сказал старик: «Спустя три дня умер после того, как мы к твоей власти приходили». И говорит царь: «Ступай с миром, старик. Господь Бог, Отец утешения и успокоения обиженных, утешит твое сердце, чтобы оно больше не печалилось. Помни, что твой сын человеком был. Всякий же человек смертен. Поэтому не печалься, ибо ничего не достигнешь здесь, жалуясь». Услышав это от царя, старик ушел, успокоив сердце. И, пригласив Орния, царь спросил: «Скажи нам, как определяешь ты смерть человека, дух ты нечистый?» Орний же ответил: «Мы, господин, с неба изгнаны вниз, и теперь ангелы Бога и свет окружены демонами, и нечистыми духами, и мраком, как ты и видишь. И мы рождены как работники Бога, попавшие ныне тебе в услужение, и призваны в помощь Богом. Но, низвергнутые с неба, и падшие, и брошенные в ужасный ад, мы снова поднимаемся к основанию неба, и сообщество ангелов слушаем, и от них узнаем о смерти человека за сорок дней. И, услышав о таковых, соревнуемся и стараемся погубить такого человека или огнем, или водой, или скалой и тем самым получить что-либо от его доли. И в этом нет нам ни грана отдохновения под небом, и мы падаем, словно листва с деревьев, и кажемся людям как звезды сыплющиеся, чтобы превозноситься людьми».[33] А царь: «Так падающие звезды и блуждающие звезды[34] не есть на самом деле звезды?» И Орний: «Нет, царь. Ибо звезды небесные бессмертны, крепки и неподвижны». И, услышав все это, царь отпустил Орния заниматься его делом.
32
Есть и другое объяснение. Храм возводили десятки тысяч людей в течение семи лет, при этом работы велись совершенно бесшумно, что объяснялось тем, что для обтесывания камней Соломон использовал волшебного червя шамир, проедающего скалы, которого принес ему гриф из Эдемского сада.
33
В другом варианте «Завещания» Орний отвечает следующее: «На небесах есть все то, что есть и на земле. Ибо там есть княжества, администрация, мировые правители, и мы, демоны, там летаем в воздухе; и мы слышим голоса небесных сущностей, и обозреваем все силы. И, поскольку не имеем никакой поверхности [основания], где можно остановиться и отдохнуть, мы теряем силу и опадаем, словно листья с дерева. И люди, видя нас, воображают, что это звезды падают с небес. Но на самом деле это не так, о царь; но мы падаем из-за нашей слабости, потому что нам негде прилечь и не за что удержаться; так что мы внезапно падаем, подобно молнии во мраке ночи. И мы поджигаем города и поля. Ибо звезды [в отличие от нас] имеют прочное основание на небесах, подобно солнцу и луне».
34
Здесь уместно вспомнить замечание, имеющееся в древнем трактате герметического корпуса «Из диалогов Гермеса с Татом»: «Одни звезды отличаются от других звезд; в самом деле, звездами называются и те, которые парят в небе, и другие – которые располагаются в теле неба и движутся вместе с небом; из них образуется то, чему мы даем название „двенадцать знаков зодиака“» (Высокий герметизм. С. 299). Соломон, естественно, был поражен ответом, поскольку он противоречил наивысшей по тем временам мудрости, переданной будто бы самим Гермесом Триждывеличайшим.