Под шестнадцатым годом «Автобиографии» вставлен новый «моральный трактат» в виде завещания отца, уходящего из жизни, сыну, в эту жизнь вступающему. Завещание в новой форме повторяет хорошо знакомые, однообразные мотивы: 1) всегда помнить и чтить предков; 2) поступать по шариату и уважать сайидов; 3) следовать исламу; 4) строго соблюдать родственные узы, беречь их как зеницу ока, быть щедрым, беспристрастным и милостивым.
Это завещание Тимур сделал девизом своей начинающейся политической деятельности.
Мой отец, амир Тарагай, привел меня в мечеть и объявил, что звание амира воинов переходит ко мне по наследству от моих предков. Но я уже в этом возрасте узнал, что мир подобен золотому сундуку, наполненному змеями и скорпионами; поэтому я стал презирать золото и величие и остался жить в мечети[90].
[Четыре наставления амира Тарагая своему сыну Тимуру]
Однажды мой отец, амир Тарагай, сказал мне:
– Выслушай и запомни наставления, какие я тебе сейчас дам.
Первое. Почитай и не забывай своих предков; помни, что ты, Тимур – сын Тарагая;
Тарагай – сын амира Баргуля;
Баргуль – сын амира Илынгыза;
Илынгыз – сын Богадура;
Богадур – сын Анджаль-нойона[91],
Анджаль-нойон – сын Суюнчи;
Суюнчи – сын Ирдамджи-Барласа;
Ирдамджи-Барлас – сын Качули-богадура;
Качули-богадур – сын Тумене-хана;
Тумене-хан был родственником сына Яфеса;
Яфес – сын Ноя.
Из наших предков Кара-Джар-нойон первый познал Аллаха, размышляя о мире вместе с подвластными ему людьми: рассудок убедил их в истинности ислама. Кара-Джар-нойон признал Аллаха – царем, Посланника Аллаха – его визирем, потом признал и четырех халифов правого пути.
Второе. Завещаю тебе, Тимур, поступать всегда по примеру отцов и дедов, согласно шариату; потомство Посланника Аллаха почитай и уважай; к народу, тебе подвластному, относись милостиво и снисходительно.
Третье. Помни, что все мы – рабы Аллаха, высшей рукой введены в жизнь под этим синим сводом[92]; поэтому будь доволен всем дарованным тебе от Аллаха; будь ему благодарен за все его милости к тебе, повторяй непрестанно имя Аллахово, утверждай его единство, будь послушен его велениям и не делай того, что запрещено.
Четвертое. Не рви родственных уз, никому не делай зла.
Щедро награждай всех, кто служит тебе; выработай беспристрастие в своем характере.
Обращайся снисходительно с каждым созданием.
Я выслушал мудрые наставления моего отца и твердо решил всегда следовать им в жизни.
Искренне или неискренне, Тимур выявляет здесь одну из характерных черт феодальной идеологии, черту, которую люди Запада метко назвали «contemptio mundi» («Презрение к миру» – трактат папы Иннокентия III). Два предмета особенно характеризуют мир – власть и золото, и о своем пренебрежении к двум важнейшим благам мира торжественно заявляет Тимур. Тимур противопоставляет власти и золоту – жизнь в мечети, но как выполнил Тимур свое обещание, видно из самой «Автобиографии».
Мой отец, амир Тарагай, ушел в частную жизнь. Я собрал весь его скот[93] и все его добро, посчитал каждую сотню баранов и отделил самцов от самок для приплода. На каждый десяток рабов, принадлежавших отцу, одного я поставил старшим.
Я отправился к амиру Кулялю. Придя к нему, я сел среди уважаемых людей, которые были у святого амира. Амир Куляль сейчас же обратил на меня внимание и сказал всем, кто сидел подле него, что с виду я кажусь человеком бедным и низкого звания, но в действительности я – очень важный человек. Амир наклонил голову и некоторое время сидел молча; перед ним лежали лепешки и халва. Он поднял голову, передал мне семь лепешек и часть халвы и сказал:
– Съешь эти семь хлебов, и ты будешь владыкой семи частей мира, ты будешь владеть всем миром.
Я удивился этим словам; пришли в изумление и все сидевшие вокруг.
Семь хлебов, полученных от амира Куляля, я отослал своему отцу, амиру Тарагаю, но он вернул их мне обратно; он сказал, что амир Куляль – святой, что непременно сбудется все, что он предсказал.
Я спрятал хлебы: это было для меня началом благоволения Аллаха.
Однажды отец мой, амир Тарагай, отправился к амиру Кулялю, тот сказал ему:
– Поздравляю тебя с тем, что Аллах даровал тебе такого сына, как твой Тимур.
Он дал моему отцу немного пшеницы и изюма и велел ему сосчитать все зерна и ягоды. Отец насчитал всего-навсего триста семьдесят штук. Амир сказал моему отцу:
– Вот из этого числа можно узнать о численности твоего потомства.
Я опять спрятал у себя зерна, какие святой амир Куляль дал моему отцу; богатство мое все возрастало.
Я рассказал своей матери обо всем, что случилось. Мать воздала благодарность Аллаху и сама отправилась к амиру Кулялю. Тот сказал ей:
– Женщина! Сын твой будет владыкою всего мира, триста семьдесят потомков будут могущественны, семьдесят потомков будут правителями.
В его потомстве может быть и больше правителей, если только он будет строго следовать шариату Посланника Аллаха и не оскорблять его чистого духа.
Мать по возвращении рассказала мне все, что слышала от святого амира Куляля, и я твердо решил всегда, во всех случаях жизни, строго следовать всем велениям шариата.
Эпизод об амире Куляле слагается из трех моментов: 1) откровения амира самому Тимуру, 2) его отцу Тарагаю и 3) матери Тимура; он полон агиографически-сказочных мотивов: 1) пророчеств, 2) символизации пророчеств, 3) магии чисел.
Предмет пророчеств однообразен: владычество над миром и многочисленность потомства – два величайших дара Аллаха, из тех, какие только могут выпасть на долю «правоверного». Семь лепешек символизируют семь частей света, составляющих весь мир; триста семьдесят ягод изюма и зерен пшеницы олицетворяют триста семьдесят потомков Тимура. Магия чисел сводится к пророческим предикатам таких чисел, как «семь» и «семьдесят».
Динамика рассказов слагается из моментов: 1) характеристики Тимура в форме антитезы, свойственной мистике всех времен и народов; 2) молчания прорицателя; 3) передачи таинственных символических предметов в определенном количестве заинтересованным лицам; 4) раскрытия символики, связанной с переданными предметами; 5) эмоции удивления, связанные с раскрытием символики.
Я возмужал, стал силен и пристрастился к охоте[94].
[Чудесное спасение Тимура на охоте за козами]
Однажды, охотясь, я гнался верхом за козой. Мне встретился на пути овраг шириной в пять аршин и глубиной в четыре аршина. Я не в силах был сдержать коня, а тот напряг все силы и перепрыгнул овраг, но достал до противоположной стороны лишь передними ногами, а задние повисли над обрывом. Я быстро соскочил с коня, который тут же упал в овраг.
Спутники поблагодарили Аллаха за чудесное спасение моей жизни. Никто из них не мог перескочить разделявший нас овраг: мне пришлось пешком перебраться на ту сторону, где оставались мои спутники, и там уже сесть на другого коня.
92
Очень интересно сравнение людей с рабами, волею судьбы заключенными в жизнь под синим сводом неба. Пессимизм автора здесь так же ярок и силен, как и в предшествующем сравнении мира с золотым сундуком.
93
Любопытное указание на хозяйство феодального правителя на Востоке. Главное его богатство – скот и рабы, к количеству которых с одинаковым правом применяется десятикратное исчисление; подробности организации хозяйства Тимура даются несколько ниже, под двадцать первым годом его жизни, когда он стал совершеннолетним.
94