«В государстве бывают: ли, музыка, Ши цзин, Шу цзин, добродетель, почитание старых порядков, почтительность к родителям, братский долг, бескорыстие, красноречие. Если в государстве есть эти десять [паразитов], то правитель не сможет заставить [народ] воевать, государство будет непременно расчленено и в конце концов погибнет. Если же в стране нет этих десяти [паразитов], правитель может заставить [народ] воевать, а [государство] непременно будет процветать и добьется владычества [в Поднебесной]...
Когда [к границам] государства, которое добивается хорошего управления, используя Ши цзин, Шу цзин, ли, музыку, почтительность к родителям, братский долг, добродетель, почитание старых порядков, приблизится враг, оно непременно будет расчленено; если же противник и не приблизится, оно непременно останется бедным. [К границам] государства, которое добивается хорошего управления, не используя эти восемь [паразитов], противник не посмеет приблизиться, а если он даже и приблизится, то будет непременно отброшен. [Если такое государство] поднимает войска и выступает в поход, то непременно занимает [чужую территорию], а овладев, может долго удерживать ее; если [же оно] удерживает войска и не нападает, то непременно станет богатым. О государстве, почитающем силу, говорят, что на него трудно напасть; о государстве же, почитающем [пустые] речи, говорят, что на него легко напасть. Если государство, на которое трудно напасть, поднимет войска [в, поход] один раз, оно получит десятикратную выгоду; когда же в поход выступает страна, на которую легко напасть, ее потери будут стократны».
«Государство, добившееся сосредоточения [всех усилий народа] на Едином хотя бы на один год, будет могущественно десять лет; государство, добившееся сосредоточения [всех усилий народа] на Едином на десять лет, будет могущественно сто лет; государство, добившееся сосредоточения [всех усилий народа] на Едином на сто лет, будет могущественно тысячу лет; а тот, кто будет могуществен тысячу лет, добьется владычества [в Поднебесной!»[59].
Можно привести еще много параллельных текстов, подтверждающих одну закономерность — в этих текстах, как правило, излагаются основы учения Шан Яна.
Время составления основной части трактата, написанной в оптативе, это время жарких дискуссий легистов с конфуцианской школой. Легистам нужен был собственный канонический текст, к которому они могли бы обращаться в споре со своими идейными противниками. И они приступили к составлению своего канона. Естественно, что самыми убедительными и вескими аргументами, по их мнению, были слова и речи их учителя. И вот, пользуясь неизвестными нам сочинениями Шан Яна и записями его речей, они инкорпорируют их в составляемый текст, не называя учителя, ибо автором книги считался Шан Ян[60]. Именно потому так часты повторы в тексте памятника, ибо они цементируют всю систему доказательств.
Таким образом, можно утверждать, что параллельные и сходные части более раннего происхождения и представляют собой самый древний слой, отражающий подлинные записи Шан Яна.
Среди конструкций, переходящих из одной главы в другую, а также просто в тексте часто встречаются высказывания, введенные в повествование с помощью глаголов юе, гу юе, цы вэй, со вэй «говорят», «называется», «сказано», «поэтому говорят», «поэтому сказано», «это называется», «то, что называется» и т. п., которые по значению соответствуют русским неопределенно-личным формам предложения. Приведем несколько примеров:
«Если государево богато, а управляют им, словно оно бедно, это называется удваивать богатство, а вдвойне богатое [государство] сильно. Если государство бедно, а управляют им, словно оно богато, это называется удваивать бедность, а вдвойне бедное [государство] слабо»[61].
«Если государство способно вызвать к жизни <силы> [народа], но не в состоянии обуздать их, его называют «государством, атакующим самое себя», и оно обречено на гибель. Если же государство способно вызвать к жизни <силы> [народа] и в то же время может обуздать их, то его называют «государством, атакующим врага», и оно непременно станет могущественным»[62].
«Поэтому-то и сказано: «Если управлять людьми, как добродетельными, то неизбежна смута, и страна погибнет; если управлять людьми, как порочными, то всегда утверждается [образцовый] порядок, и страна достигает могущества»[63].
60
Лишь в одном месте, за исключением гл. 1, изложение ведется от первого лица. В конце гл. 25 приводится абзац: «Поэтому мои наставления и указы [таковы]: [надлежит добиться того, чтобы] стремящиеся к богатству могли разбогатеть лишь через земледелие, а стремящиеся избавиться от наказаний могли достичь этого, лишь участвуя в войне. И тогда в пределах границ не окажется ни одного, кто бы не стремился прежде всего к земледелию и войне, дабы потом получить за это то, что он любит. Поэтому, если даже земли невелики, в такой стране будет много зерна, и если даже население малочисленно, армия такой страны будет могущественна. Тот, кто в пределах границ сможет осуществить эти две [вещи], непременно добьется господства в Поднебесной» (