С другой стороны, сама ведьма ожидает, что ее заклятия и пророчества когда-нибудь да сбудутся (хотя сам Боден[55] – известный гонитель ведьм – признавал, что сбывается не более двух из ста таких пожеланий и предсказаний). Представ перед судом, который в своем стремлении к исследованию истины ошибочно пытается доказать, что ее проклятья и пророчества превращаются в злосчастия ее соседей и, значит, сбываются, она чувствует себя могучей волшебницей, коей подвластен ход вещей, и признается в ведовстве. При этом не только она, но и обвинитель, и судья страшным образом заблуждаются и впадают в безбожие, ибо то, что, как все они считают, ведьма совершила и в чем она призналась, подвластно только Богу.
Не забудем, что существуют ведьмы и колдуны совсем другого рода – это шарлатаны, обманщики и лже-чародеи. Во имя славы, известности или выгоды они заявляют, что способны творить такое, что под силу только Богу или Дьяволу, беззастенчиво занимаясь предсказаниями, «лечением» недугов и всяческими «чудесами». Но о таких людях я подробнее расскажу ниже.
Глава 4
Джордж Гиффорд,
«Диалог о ведьмах и колдунах»
1593
Одним из тех, кто раньше всех начал писать о ведовстве доступным английским языком, стал пуританский священник Джордж Гиффорд из Мэлдона в графстве Эссекс. Его самый известный и увлекательный труд под названием «Диалог о ведьмах и колдунах» увидел свет в 1593 году и представляет собой весьма живое обсуждение таких актуальных для того времени вопросов, как природа ведовства и отношение верующего христианина к магическим ритуалам и гонениям на ведьм. Кроме того, «Диалог» Гиффорда предназначался для объяснения простыми словами широко распространенной практики суеверий, включая обращение за советом к «знающим» в тех случаях, когда ведьма или колдун подозревались в наслании порчи на членов общины. Некоторые историки придерживаются мнения, что подход Гиффорда по своей сути был методом ученого-антрополога[56]. Вместо того, чтобы рассматривать ведовство как интеллектуальную проблему, как поступил Реджинальд Скотт[57], или как проблему теологического свойства, как это сделает чуть позже король Яков I[58], Гиффорд воспринял распространение суеверий как своего рода пасторский вызов и своим трудом постарался дать ответ на следующие вопросы.
Что должен сделать пастырь для того, чтобы христианин расстался с укоренившимся в повседневности доверием к магическим ритуалам? Как вернуть такому прихожанину веру в Бога, выступающего в качестве единственного и безусловного авторитета?[59]
Диалог открывает некто Сэмюэл, обеспокоенный тем, что его семья, как он считает, заколдована. Такой вывод сделан на основании того, что его хозяйство несет убытки – внезапно и необъяснимо пал ценный хряк, а жена Сэмюэла потеряла нескольких цыплят. Сэмюэл начинает прикидывать, не стоит ли ему принести своего рода «жертву», чтобы освободиться от нападения злых сил, и уже собирается посетить в этой связи «знающего» человека, когда встречает на дороге своего старинного друга и единоверца – богобоязненного Дэниэля. Последний делится мнением о том, что трудности в жизни Сэмюэла вызваны не злокознями ведьмы, а самим Дьяволом. Сэмюэл приглашает Дэниэля к себе домой, чтобы подробно обсудить сложившееся положение вещей со школьным учителем, претендующим на роль местного интеллектуала.
Основная аудитория Гиффорда – среднестатистический обыватель, и потому он использует своего героя Сэмюэла как рупор живущих в народе наиболее распространенных верований о колдунах и ведьмах. Сэмюэл считает, что ведьмы обладают властью над физическими объектами и имуществом. Гиффорд устами Дэниэля стремится убедить Сэмюэла в том, что ведьмы в принципе могут существовать, но заблуждаются, считая себя наделенными особыми навыками. Все ведьмовские способности происходят напрямую от Сатаны, посему лучшая защита от ведьм и колдунов – не обращение к закону или к разуму, а духоподъемная практика. По мнению Гиффорда, мотивом преследования ведьм в большинстве случаев являются жадность, гнев, страх и ненависть, а отнюдь не желание услужить Господу[60]. Ничто так не любо врагу рода человеческого, считает Гиффорд, как необузданные гонения на ведьм, во время которых соседи идут войной друг на друга. Гиффорд убежден, что добрым прихожанам нет смысла бояться ведьм и колдунов вокруг себя, но надлежит изгнать Сатану из своих собственных душ[61].
55
Жан Боден (1529(30?)-1596) – видный французский политик, философ, юрист. Несмотря на приверженность передовым для того времени принципам веротерпимости, отрицательно относился к колдовству и принимал участие в судах над ведьмами на стороне обвинения. Ему же принадлежит знаменитый трактат «Демономания колдунов» (1580 г.). –
56
Алан Макфарлейн, «Антрополог в эпоху Тюдоров:
59
Скотт Мак-Гиннис «Раскрытие обмана: пастырский взгляд на веру в ведьм в трудах Джорджа Гиффорда», в Сборнике материалов по изучению XVI века, выпуск ХХХШ/3 (2002 г.): стр. 665. – Авт.