Кочевники, противно вереща, так, что уши резало, попытались уйти от надвигающейся на них ладьи. Но куда там, Дунай – это вам не ручеек по весне. Совсем скоро в борта «Лебедушки» стали биться туши людей и животных, а весла гребцов начали охаживать находящихся рядом пловцов. Приказчики Путяты и он сам стали бить стрелами во все стороны. Луки у них были не такие, как у доверенных княжьих гридней, охотничьи на зверя, но даже из такого лука стрелой с широким наконечником можно засадить в ничем не защищенное тело, так что вряд ли с такой раной кто-нибудь доплывет до берега.
Плеск, крики, стоны, ржание, глухие удары о дерево мертвых или еще живых тел. Обережники принялись метать копья в кочевников.
– Я, – предупредил Будим, Данила потянул на себя всю тяжесть весла, а его напарник привстал и метнул сулицу[1] в кричащую темноту.
Звук попадания не был слышен, неудивительно в таком-то гвалте. Молодцов сам хотел бросить свой дротик, но кругом ни хрена не было видно, бросок у него так себе, так что жалко впустую было тратить копье.
Крики пошли на убыль, большинство степняков рвануло обратно к берегу. Некоторые стояли на лошадях в воде и пускали стрелы в «Лебедушку», но самые лучшие стрелки забрасывали стрелы с недолетом шагов в десять.
– Левый – стой, правый – греби, – неожиданно приказал Воислав.
Данила и Будим подхватили весло на локти, навалились, вытаскивая его из воды, а их братья продолжили грести с удвоенной силой. «Лебедушка» в несколько ударов сердца описала полукруг.
– Оба – греби, – рыкнул батька.
И ладья теперь полетела вниз по течению стремительно, сильнее разгоняясь.
Что за трюк придумал Воислав, зачем эти танцы? А, вот оно! Лошади, они животные умные, но в данной ситуации не разобрались, и большая их часть рванула по течению, разлучившись со своими хозяевами. Неужели батька решил их в трофеи захватить? Похоже, да. Удачно еще то, что солнце взошло и слепило глаза тем, к кому приближалась «Лебедушка», сама при этом оставаясь в тени. Вместе с лошадьми на берег выбирались и люди, воины.
– Люд – на весла, обережники – в строй, – взревел Воислав.
Широкая песчаная отмель, возможно, та самая, на которой сражался Святослав с кесарем булгарским, стремительно приближалась, по ней беспокойно шатался табун, среди которого мелькали степняки, сидя на лошадях, правда, охлюпкой, оседлать, конечно, еще никого не успели.
В ладью полетели первые стрелы, которые с глухим стуком вонзились в щиты и борт. Без стремян, наверное, стрелять было неудобно, но ни один кочевник не спешился; тоже понятно, с пешим степняком даже Данила мог уверенно драться, хотя у днепровских порогов на караван печенеги напали именно пешими.
– Батька, позволь, я первым пойду? – неожиданно попросил у Воислава Клек.
– Добро, Дровин, Айлад, вы на ладье остаетесь, бейте стрелами.
– Исполним, батька.
Клек тем временеи подошел к Грозомилу, накинул ему на спину одну попону и прямо так на нее и вскочил. Перед самым берегом варяг пихнул своего коня пятками, вороной жеребец сумел заскочить на корабль, бухнулся всеми четырьмя копытами в палубу и прямо с корабля полетел в воду через головы обережников.
Со свистом полетели стрелы из крепких луков княжьих гридней, защелкали охотничьи луки приказчиков, одного из степняков вынесло из седла.
Грозомил в ворохе брызг ухнулся в реку, сразу ощутил копытами дно и что есть сил рванул на сушу. Клек на его спине сидел как вкопанный, крепко сжимая ногами бока коня. Он принял на щит две стрелы, метнул в ответ сулицу, и еще одного копченого сшибло с коня.
Данила видел варяга на коне, летящие стрелы в обе стороны, может, поэтому он отвлекся и пропустил момент, когда киль ладьи вонзился в прибрежную отмель. Молодцов не растерялся, прыгнул со всеми, но прыжок вышел скверный, и он ухнулся коленями в воду; повезло, что там под ней было илистое дно. Его сразу же за загривок поднял Будим, аж воротом шею сдавило, друзья тут же построились, соединили щиты. Ну вот, теперь они в своей маленькой крепости рядом друг с другом.
Бам, бам!
Оба-на, это в щит Даниле прилетело две стрелы, аж качнуло на месте. Так получилось, что после высадки он стал замыкать фланг, а это самое опасное место строя, как Молодцов только что убедился, где же остальные?
– Ха! – Басовитый рык был отлично слышен даже сквозь битву.
Сбоку от Данилы пролетел размытый силуэт, и еще одна лошадь с наездником завалилась с копьем в груди.
– Не робей, Молодец, возьмем этих копченых, – пророкотал Вуефаст, становясь в строй, набрал воздуху в грудь и завыл волком. Ему ответили Воислав и Шибрида – варяги ватаги.