Выбрать главу

— Она, может быть, забудет, — сказал я. — Конечно, это было недоразумение. Ну, пойдем поищем бобов.

Так оно и шло. Вскоре после этого случая Солли еще как-то раз не появился за обедом. Я прижал его к стене. Он признался наконец, что нашел на Третьей авеню какой-то ресторан, где готовят бобы по-техасски. Я заставил его взять меня туда с собой. Как только я переступил порог этого учреждения, я всплеснул руками.

За конторкой сидела молодая особа. Солли представил меня. Потом мы сели, и нам подали бобы.

Да, сэр, за конторкой сидела молодая женщина из того сорта, которым стоит только поднять пальчик — и любой мужчина в нее втюрится. Тут есть такой приемчик, и она его знала. Я видел, как она его пускала в ход. Вид у нее был здоровый, одета она была просто. Волосы у нее были зачесаны со лба назад гладко, — ни локончиков, ни завивки. Вот как она выглядела. Теперь я вам объясню, как они это делают. Простая штука. Когда она хочет забрать в руки мужчину, она устраивает так, что, как только он случайно взглянет на нее, он убеждается, что она смотрит на него. Вот и вся штука…

На следующий вечер мы должны были ехать с Солли на Кони-Айленд[2]. Было восемь. Солли не появлялся. Я вышел и взял извозчика. Я чувствовал, что происходит что-то неладное.

— Мы поедем в ресторан «Опять на родине», на Третьей авеню, — сказал я извозчику, — а если я не найду там, чего ищу, вы поедете по этим седельным лавкам. — И я передал ему список.

— Слушайте, — сказал извозчик, — я как-то ел бифштекс в этом ресторане. Если вы действительно голодны, то лучше заезжайте сначала в седельную лавку.

— Я сыщик, — сказал я, — и никогда не ем. Поворачивайтесь.

Как только я вошел в ресторан, я почувствовал по линиям моей руки, что я должен остерегаться большого краснорожего дурака и что я потеряю крупную сумму денег.

Солли здесь не было. Не было и гладко причесанной кассирши.

Я сел и жду. Через час они подъезжают на извозчике и входят, держась за ручку. Я говорю Солли: «Нельзя ли в уголочек на пару слов?». Он улыбался во весь рот, но это не я вызвал улыбку.

— Она величайшая женщина, которая когда-либо нюхала воздух, — сказал Солли.

— Поздравляю, — сказал я. — Я хотел бы получить мою тысчонку, если можно.

— Послушай, Люк, — сказал он. — Я что-то не вижу, чтобы я блаженствовал под твоим покровительством и руководством. Но я сделаю для тебя все, что могу… все, что могу, — повторил он. — Мы повенчались с мисс Скиннер час назад. Завтра утром мы уезжаем в Техас.

— Великолепно, — сказал я. — Осыпаю вас рисом и желаю тебе быть членом Конгресса. Но не покрывай так густо сантиментами наши деловые отношения, а то их совсем не видать стало из-под любовных чувствий. Как насчет моего гонорара?

— Миссис Милльз, — говорит он, — вступила во владение всей моей наличностью и бумагами, за исключением шести долларов. Я сказал ей, сколько я уговорился с тобой заплатить тебе. Но она говорит, что это безнравственная и незаконная сделка и что она по ней не заплатит ни одного цента. Но я не хочу, чтобы ты был обижен. У меня на ранчо сейчас восемьдесят семь седел, которые я купил во время этой поездки. Когда я приеду, я выберу лучшие шесть седел и пришлю тебе.

— И прислал? — спросил я, когда Лукулл кончил.

— Прислал. Царям ездить на таких седлах. Эти шесть, которые он мне прислал, должно быть, стоили ему три тысячи долларов. Но где рынок для них? Кто их купит, кроме этих раджей и князей из Азии или Африки? Они у меня все переписаны на бумажке. Я знаю каждого чумазого царька и каждого копченого князька от Минданао до Каспийского моря.

— Но ведь между приездом одного и другого проходит много времени? — спросил я.

— Они стали приезжать теперь чаще, — сказал Полк. — Стоит одному из этих черномазых цивилизоваться настолько, чтобы отменить сожжение вдов и перестать сморкаться в свою бороду, как он уже объявляет себя Рузвельтом[3] Востока и едет сюда изучать наши университеты и коктейли. Я продам все седла. Вот смотрите.

Он вытащил из внутреннего кармана туго сложенную газету с обветшавшими и обвалившимися углами и показал мне заметку:

— Прочтите, — сказал мне поставщик королевских дворов.

Заметка гласила следующее:

«Его высочество Саид-Фейсал-Бин-Турки, имам мускатский[4] — один из наиболее прогрессивных и просвещенных правителей Старого Света. Его конюшни содержат более чем тысячу лошадей чистейшей персидской крови. Говорят, что этот могущественнейший монарх собирается в скором времени посетить Нью-Йорк.»

вернуться

2

Остров близ Нью-Йорка, где сосредоточены балаганы, качели и американские горки.

вернуться

3

Теодор Рузвельт (1858-1919) — президент США с 1901 по  1909 г.

вернуться

4

Имам — у мусульман: 1) руководитель богослужения в мечети; 2) светский и духовный глава общины.