За короткое время глухое недовольство крестьянства проводимой продовольственной политикой переросло в открытые выступления против советских властей. В значительной мере этому способствовало дезертирство, принявшее к лету 1920 г. значительные масштабы. По мере обострения голода дезертирство становится для местного населения, по сути, главной формой выражения своего неприятия существующей власти. По мере ухудшения экономического положения крестьянства отдельные шайки дезертиров переформировываются в настоящие партизанские отряды, со своей особой структурой и организацией. Постепенно меняется и характер деятельности дезертиров.
От местных стычек с продотрядами они переходят к открытому вооружённому противостоянию с советской властью. Первоначально местной власти удаётся с помощью военной силы подавить ряд антисоветских выступлений дезертиров. Однако это только обостряет повстанческую борьбу. В итоге недовольство местного крестьянства своим положением доходит до своего максимума и при активной поддержке дезертиров выливается в колесниковское восстание, начавшееся в начале ноября 1920 года в слободе Старая Калитва Острогожского уезда.
Поднявшихся на борьбу с коммунистической властью старока-литвян сразу же поддержали многие сёла и слободы Острогожского, Богучарского и Павловского уездов. Из восставших была сформирована под руководством старокалитвянского дезертира Ивана Колесникова целая повстанческая дивизия, которой удалось без особых усилий, широко используя поддержку местного населения, взять под контроль весь юг губернии. Но успех повстанцев был краткосрочен. Советские власти, вовремя осознавшие размах поднявшегося восстания, с помощью фронтовых частей, используя исключительно силовые методы борьбы, в начале декабря 1920 года разбивают основные силы колесниковцев и ликвидируют многочисленные очаги антикоммунистической борьбы на юге Воронежской губернии.
Глава 2
«Колесниковщина» с декабря 1920 по февраль 1921 г.
После разгрома основных сил колесниковцев ещё некоторое время Острогожский, Богучарский и Павловский уезды находились на военном положении. Так как обстановка в некогда мятежных волостях была ещё неспокойной и немало повстанцев ещё продолжало оказывать вооружённое сопротивление коммунистической власти, военные части не спешили покидать юг Воронежской губернии. В связи с необходимостью объединения всех мероприятий по борьбе с «колесниковщиной» местное военное руководство сформировывает единое «Командование войсками Воронежской губернии» с подчинением ему всех воинских частей, находящихся на территории губернии. Обязанности командующего войсками губернии возлагались на начальника 10-й дивизии, штаб которой руководил в оперативном отношении действиями четырёх боевых участков, на которые была разбита губерния. Первый участок включал в себя Новохопёрский уезд, второй – Валуйский, Бирюченский и Алексеевский, третий – Богучарский, Павловский, Калачеевский и Бобровский уезды, и четвёртый боевой участок – Воронежский, Задонский, Землянский и Нижнедевицкий уезды[109].
В штабах этих боевых участков было сосредоточено оперативное управление всеми войсками, действовавшими на их территории. Число боевых единиц и численный их состав в каждом участке менялся очень быстро вследствие прибытия и убытия бойцов и переброски частей по распоряжению командующего войсками из одного боеучастка в другой в зависимости от боевой обстановки текущего момента[110].
Таким образом, к исходу 1920 г. в уездных центрах и слободах Воронежской губернии были расквартированы большие воинские контингенты. Например, в Богучаре был размещён 1-й стрелковый особый полк в количестве более 1500 человек, а в слободе Талы расположились части 14-й кавдивизии, 1-й резервный пехотный полк и транспорт штаба 2-й армии[111]. В отдельных волостях размещались небольшие воинские команды, кавалерийские эскадроны и роты уездных караульных батальонов[112]. А в некоторых волостях, например, в таких как Бычковская, Новолиманская, Медовская, Шуриновская, Куликовская, Дерезовская, войсковых отрядов или частей вообще нет. Этим, конечно же, не преминули воспользоваться уцелевшие колесниковцы, нашедшие себе в этих районах сравнительно безопасное прибежище[113].
Под прикрытием войсковых частей местные органы власти приступают к выявлению и преданию суду всех лиц, в той или иной мере принявших участие в прошедшем восстании на стороне повстанцев. Для подобных разбирательств создаётся специальный органрайрев-тройка. Райревтройки должны были определить степень вины каждого попавшего в плен или добровольно сдавшегося колесниковца перед советской властью. Первоначально райревтройки достаточно поверхностно разбирались с бывшими повстанцами, поэтому последние почти поголовно оправдывались[114]. Подобные «выдачи индульгенции» позволяли некоторым красноармейцам, перешедшим в своё время на сторону повстанцев, вновь зачисляться в списки своих частей и получать все виды армейского довольствия. Многие прощённые дезертиры вливались в местные боевые подразделения и зачислялись на провиантское и приварочное довольствие[115].