Такое положение было не только в новых промышленных центрах. Лишь на исходе первой пятилетки власть обратила внимание на катастрофическое положение коммунального хозяйства «колыбели Революции». В результате на 1932 г., «в виду недостаточной мощности водопроводных станций и недостаточности сети, особенно в рабочих районах» Ленинграда, было намечено увеличить мощность главной водопроводной станции на 90 тыс. куб. м суточной подачи воды. К 1933 г. планировалось строительство первой очереди Южной станции мощностью 160 тыс. куб. м суточной подачи воды. Также предполагалось проложить 85 км новой водопроводной сети и произвести проектные и изыскательские работы по сооружению Ладожского водопровода. Учитывая «техническую устарелость» (47 % из дерева), изношенность и нехватку канализационных сетей, было решено в 1932 г. закончить сооружение основной магистрали и присоединение к домам Василеостровской канализации, а также произвести прокладку бетонной канализации взамен пришедшей в негодность деревянной и проложить новую в районах жилищного строительства. Также на 1932 г. было запланировано строительство пяти бань и трех банно-прачечных комбинатов, с пропускной способностью бань до 400 человек каждая, а также «привести в надлежащее состояние имеющееся банное хозяйство». Одновременно намечались меры по развитию домовых прачечных в старом жилищном фонде, особенно в новостройках[179].
По официальным данным, в 1932 г. только в РСФСР было уложено около 500 км водопровода и около 210 км канализации[180]. Тем не менее даже в 1936 г. в ведомственных документах признавался факт слабого развития во многих городах водопроводно-канализационного хозяйства, не удовлетворявшего потребностей населения[181].
Качество коммунальных услуг резко ухудшалось по мере удаления от столицы. Даже в Москве в конце 1930-х годов большинство населения жило в домах без ванных и мылось раз в неделю в общественных банях. В подмосковных Люберцах с населением 65 тыс. человек не имелось ни одной бани, а в «образцово-показательном» рабочем поселке Орехово-Зуево отсутствовали уличное освещение и водопровод. В Воронеже вообще новые дома для рабочих до 1937 г. строили без водопровода и канализации, а в городах Сибири без водопровода, канализации и центрального отопления обходилось подавляющее большинство населения. Сталинград с населением, приближавшимся к полумиллиону, еще в 1938 г. не имел канализации. В рабочих поселках близ Днепропетровска вода нормировалась и продавалась в бараках по 1 руб. за ведро[182].
Впрочем, санитарно-технический сектор коммунального хозяйства продолжал развиваться. Например, накануне войны в Москве был поднят вопрос о дождеприемных колодцах, строившихся из кирпича и стоивших очень дорого. В целях ускорения строительства и снижения стоимости колодцев, уменьшения загруженности городских улиц стройматериалами и высвобождения высококвалифицированных каменщиков Трест строительства водостоков Моссовета в 1940 г. начал строить дождеприемные колодцы из сборных железобетонных конструкций[183]. Но новые технологии, как и финансовые вливания, сосредоточивались в основном в столице. Так, в 1940 г. в РСФСР планировалось вложить в водопровод и канализацию 88,03 млн руб., при этом в одной только Москве – 105,2 млн[184]. Комментарии, как говорится, излишни. Строительство социализма в одной отдельно взятой стране выходило на новый уровень – строительства коммунизма в отдельно взятом городе.
§ 1. От водовозов к водопроводам
183