«В ту минуту я ничего дурного не подозревал, — впоследствии сказал на суде Адамс. — Я видел человека, который шагал вполне спокойно, потом он поравнялся со мной, а дальше понесся вниз по лестнице с бешеной скоростью, и из-за этого у меня возникли подозрения». Ламби тем временем прошла прямиком на кухню, проверила бельевые веревки и крикнула Адамсу, что с ними все в порядке. Затем она пошла во вторую спальню.
«Где твоя хозяйка?» — крикнул ей Адамс. Ламби вошла в столовую и воскликнула: «Ох, идите сюда!»
«В соответствии с описанной картиной бедная хозяйка лежала на полу рядом с креслом, в котором служанка видела ее в последний раз, — писал Конан Дойль. — Ногами к двери, головой к камину. Она лежала поверх каминного коврика, а на голову ей была наброшена кожаная подстилка. Раны были ужасающие, в лице и черепе почти все кости раздроблены. Несмотря на чудовищные раны, она оставалась жива несколько минут, но умерла без каких-либо признаков сознания». Мисс Гилкрист была избита настолько жестоко, что по фотографиям, сделанным во время вскрытия, сложно поверить, что это лицо когда-то принадлежало человеческому существу.
Адамс бросился вниз по лестнице и дальше через уличную дверь наружу. Увидев нескольких человек в конце Западной Принцевой улицы, он побежал в их сторону, но злоумышленника не увидел. Вскоре на улице к нему присоединились его сестры и Ламби. Затем Адамс бросился за полицией и врачом, Ламби побежала на запад, где через несколько улиц жила племянница мисс Гилкрист, Маргарет Биррел. Слова Ламби, сказанные в тот вечер, а также последующее отрицание этого разговора обеими женщинами еще долго не давали покоя следователям, работавшим по делу.
Позже в тот вечер Ламби вернулась в квартиру мисс Гилкрист. К тому времени Адамс успел привести врача (по случайности тоже носившего фамилию Адамс) и полицейского констебля. После осмотра тела мисс Гилкрист доктор Джон Адамс исследовал столовую, обильно залитую кровью. В поисках орудия убийства он наткнулся на тяжелый обеденный стул, с левой задней ножки которого капала кровь. Эти ножки в форме веретена, по его наблюдению, соответствовали странным ранам на теле мисс Гилкрист. «Доктор Адамс заподозрил, что нападение было совершено с использованием стула, которым нанесли несколько тяжелых ударов, — пишет Хант. — Если убийца стоял, тем более поверх тела жертвы, то мог наносить удары с огромной неконтролируемой силой. Этим может объясняться и большая поверхность ран, и видимое отсутствие крови на убийце, поскольку он в некотором смысле был защищен сиденьем стула, которое находилось между ним и телом».
В течение того же вечера к осмотру места происшествия присоединились полицейские Глазго. Среди них заметными фигурами, чьими усилиями будет двигаться дело против Слейтера, окажутся инспектор уголовной полиции Джон Пайпер, прибывший в 7:55, и один из старших чинов, Джон Орд, руководитель отдела уголовных расследований полиции Глазго, появившийся на месте преступления ближе к ночи.
Пайпер осмотрел место. Очки для чтения и журнал, принадлежавшие мисс Гилкрист, лежали на обеденном столе. Монета в полсоверена — рядом с ее рукой. Следов крови за пределами столовой не обнаружилось, никаких признаков сопротивления в передней не было, дверь квартиры оказалась не взломана. В свободной спальне валялась вскрытая деревянная шкатулка из тех, в каких дамы викторианских времен хранили швейные принадлежности. Содержимое шкатулки составляли бумаги, теперь они были разбросаны по полу. Убийца, очевидно, зажег в комнате газ, оставив после себя коробок спичек. Спички (по иронии судьбы носившие подходящее торговое название «Runaway» — «Беглец») были не той марки, которой пользовались в доме. На туалетном столике второй спальни стояло блюдо с несколькими ювелирными изделиями, которые мисс Гилкрист оставляла на виду. Большинство из них, включая часы и несколько перстней, остались нетронутыми, однако Ламби сказала Пайперу, что пропала бриллиантовая брошь в виде полумесяца, оцениваемая в 50 фунтов стерлингов[8].
Пайпер задал вопросы Адамсу и Ламби касательно человека, которого они видели выходящим из квартиры. Близорукий Адамс, бывший в тот момент без очков, смог описать виновника лишь самым общим образом: «с правильными чертами лица», в «темных брюках и светлом плаще». Ламби заявила, что она не видела лица преступника и не сможет его опознать. Из одежды она описала серый плащ длиной три четверти и круглую шляпу.