На полпути до следующего бархана Селевина обогнал Борис, но он тоже не увидел саксаульной сойки.
Запыхавшись, зоологи разочарованно смотрели по сторонам.
Вдруг за машиной раздался выстрел.
В бинокль Селевин увидел, как Даукен наклонился и поднял с песка убитую сойку!
Когда все сошлись у машины, Даукен сказал:
— Мужик у журга-тургай[6] шибко хитрый. Он засвистел и повел вас за собой, а жена с ребятами тихо побежала в другую сторону. Все попрятались в норы, а одного я успел застрелить. Вот, Селебе, получай для твоего музея!
К вечеру машина пошла быстрее: кончились пески и до самого горизонта раскинулась полынно-солянковая пустыня. На ночь остановились на границе с песками.
Утром Даукен и Борис взяли ружья и скрылись за холмом.
Они вернулись после полудня, неся на плечах убитого джейрана. Даукен сбросил его около костра и молча разжал кулак. На ладони мергена спокойно сидел крохотный серый зверек и забавно умывался передними лапками, как будто кругом не было людей или он всю жизнь прожил в неволе.
— Селебе, что это за удивительная мышь? — спросил Даукен, обращаясь к Селевину. — Она никого не боится и не кусается! Борис поймал ее в баялыче прямо руками, там, где нет песка.
Зверек удивил не только мергена: Селевин и никто из участников экспедиции не знали его названия. Все видели зверька впервые.
— Ни в одном музее я не встречал таких зверьков, — сказал Селевин, это, несомненно, какой-то новый вид. Надо обязательно поймать еще несколько штук!
Впоследствии зверек произвел переполох в ученом мире. Выяснилось, что он является не только новым видом и родом, еще не известным науке, но и новым семейством млекопитающих. Последнее новое семейство из них было открыто учеными более ста лет тому назад в Африке. И вот оказалось, что в Бетпак-Дале живет еще одно новое семейство! Этот зверек был назван учеными селевинией, в честь Селевина.
Последнюю ночь в песках провели в дружеской беседе у костра. Взошел месяц и осветил волшебным блеском море песчаных барханов. Ни один звук не нарушил тишины лунного ландшафта… Говорили о проделанной работе, о планах на будущее, вспоминали все происшествия, много пели, смеялись. Даукен удивил всех новыми способностями: он умел бесподобно передавать мимикой и движениями свои чувства. Он пел казахские песни, рассказывал «макал» — поговорки и пословицы, с большой ловкостью и выразительностью представлял небольшие, но очень красноречивые пантомимы из охотничьего быта.
Утром с вершины бархана показался в неясной дымке Сузак…
Приятно было сознавать, что в этом году наступает конец большой и тяжелой работы в пустыне. Можно было сказать, что огромного белого пятна на карте Казахстана больше не существует!
А сколько ценных научных материалов находится в кузове машины и в записных книжках научных работников! После их обработки природа пустыни перестанет быть загадочной, а документальный фильм ознакомит с ней миллионы зрителей. Название «Голодная степь», которое народ присвоил Бетпак-Дале, будет забыто. Бетпак-Дала имеет все возможности для хозяйственного освоения.
ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА
Молодой ученый любил работать по утрам. Привычка рано вставать была приобретена в экспедициях. Так и сегодня он работал в кабинете зоологии университета до тех пор, пока в коридорах не раздались первые голоса студентов.
В дверь громко постучали, и в кабинет вошел ассистент Селевина Борис Белослюдов.
— Виктор Алексеевич! Отгадайте, кто к нам приехал?
Селевин взглянул на юношу своими всегда серьезными глазами и спросил:
— Кому это вы так обрадовались?
Вместо ответа Борис широко распахнул дверь.
На пороге, сияя улыбкой, стоял Даукен Кисанов!
— Даукен! — воскликнул Селевин и пошел навстречу гостю, протягивая вперед руки.
Он усадил Даукена рядом с собой. В кабинет стали собираться другие участники экспедиций. Неожиданный приезд Даукена обрадовал всех.
— Вот приехал, — говорил Даукен. — Вы писали, что в этом году не приедете в пустыню, я и приехал сам…
Даукен никогда в жизни не видел раньше городов и железных дорог и все же рискнул поехать.
За год, который прошел со времени их последней экспедиции, Даукен, собираясь в город, выучил азбуку и даже научился немного писать. Учил его сын, пионер Нагашибек.
Общий радостный разговор прервал Селевин, взглянув на часы.
— Друзья, мне пора идти на лекции. Борис, назначаю тебя проводником. Покажи Даукену наш город, как он показывал нам свою пустыню. А обедать всех прошу придти ко мне на квартиру.
За веселым и шумным обедом собрались почти все участники экспедиций. Даукен был героем дня. Он сидел на почетном месте рядом с Селевиным.
— Что же тебе больше всего понравилось в городе, Даукен? — спросили мергена.
Лицо следопыта приняло деловое выражение.
Больше всего его заинтересовал зоопарк. Оказалось, что Борис долго не мог увести его от загона с диким ослом-куланом. Даукен все старался через решетку коснуться его рукой.
— Вот он какой! — восторженно повторял мерген. — Я столько слышал об этом полуконе, полуосле, но видел его сам в пустыне только один раз, когда был еще совсем маленьким мальчиком.
Долго мерген задержался у клеток с павлинами, удивила его и зебра.
— А почему, Борис, сторожа в зоопарке без ружей ходят? — спрашивал он. — Вдруг зверь из клетки выскочит! Что тогда?
Около клеток с обезьянами Даукен простоял целый час.
— Совсем, как дикие человеки. Для чего их тут держат?
— Как для чего? Для науки держат, — объяснил Борис.
— Чему же можно от них поучиться? — удивился мерген. Слово «почему» не сходило с уст следопыта.
— Почему у павлина хохол?
— Почему соловей поет лучше всех птиц?
— Почему под землей не живет рыба, а Селебе говорил, что у нас в Бетпаке под землей целые озера пресной воды?
Борис объяснял все, как мог, вспоминая те «почему», которые он сам задавал следопыту столько лет в пустыне.
Когда обед подходил к концу, Селевин постучал по столу. Воцарилась тишина.
— Товарищи! Трудная жизнь выпала на долю нашего уважаемого друга мергена Даукена Кисанова, — сказал декан биологического факультета. — Все знают этого скромного человека, отличного знатока пустыни, равного которому трудно найти среди самых опытных мергенов пустыни. Его самоотверженная работа проводником научно-исследовательских экспедиций, возглавляемых зоологом Селевиным, позволила ученым проникнуть в центр пустыни и за кратчайший срок стереть с карты нашей родины огромное белое пятно и установить, что там не «голодная степь», а земли, пригодные для выпаса огромного количества скота и даже земледелия.
— Товарищи! Университет награждает мергена Даукена Кисанова за его работу ценным подарком — охотничьим винчестером!
Раздались аплодисменты. Принимая ружье, мерген прослезился и так растерялся, что не мог произнести ничего, кроме «Рахмет, жолдас, рахмет…[7]».
Декан обнял мергена и поцеловал.
Даукен узнал, что такое музей, кино и театр. Особенно поразила его картинная галерея. Глядя на картины, он говорил:
— Совсем, как окна в стене, а в них видны степь, горы, люди…
В музее он удивился, когда увидел чучела зверей и птиц. Борис долго объяснял ему, как они сделаны. Даукен радостно воскликнул, увидев чучело сайгака:
— Да ведь это ак-букен, которого я убил около Колодца старух в прошлом году!
Вечером в просмотровом зале киностудии, по просьбе университета, Даукену показали документальный фильм Пумпянского о работе бетпак-далинской экспедиции Селевина.