Что еще больше отягощало и без того трудную жизнь художника, так это беспросветное одиночество. Приятелей у него, как он сам признавался, не было[23]. Отношения в семье были сложными и трудными.
Казалось, что нигде, ни у кого и ни в чем Коровин уже не мог найти ничего отрадного, согревающего его душу на старости лет. Вот почему на чужбине он жил лишь прошлым, воспоминаниями о милой его сердцу России.
Раньше, когда Коровину случалось на короткое время выезжать за границу, он, по его словам, «каждую ночь видел во сне Россию, поля, облака, рожь, коноплю, лес»[24]. Но тогда грела радость возвращения домой, а теперь, на чужбине, была бесконечная и неутолимая тоска по Родине. Е. Е. Лансере, ездивший в 1930-е годы во Францию, рассказывал В. С. Мамонтову, как несчастный Костя, увидев где-то на выставке пейзаж русской природы, стоя перед ним, расстроенным и слезливым голосом твердил: «Милые, родные русские березки, увижу ли я вас, красавицы мои?»[25]. В одном из своих очерков Коровин восклицал: «Красавица-Россия, никогда не умирающая, нетленная, вечная!»[26].
Любовь к России, тоска по ней и привели Коровина за рубежом к занятиям литературным трудом. Но, видимо, поначалу ему мешала его природная нерешительность и лишь исключительные обстоятельства могли направить деятельность Коровина в новое русло. Чуть было это не произошло в 1925 году, когда сын Алексей пытался покончить жизнь самоубийством. Тогда с особой ясностью ощутив, что пребывание на чужбине гнетет его, как никого другого, и что все у него не ладится, Коровин невольно стал отводить душу в воспоминаниях о России. Чтобы отвлечь сына от мрачных мыслей и вселить в него бодрость, он начал делиться с ним отрадными эпизодами своей жизни. Художник сообщал в то время Б. Б. Красину: «…я живу воспоминанием о друзьях… Каждый час я [вспоминаю] и даже написал целую книгу на рыбной ловле и посылаю написанное в больницу к Леше, стараясь развлечь его печальный дух. Я читал Феде [маленькому Шаляпину] и дочери П. Ключевского — юные сердца меня похвалили»[27]. Однако тогда на этом дело и ограничилось.
Лишь позднее, когда Коровин временно не мог держать в руках кисть, он опять обратился к воспоминаниям и начал их записывать. Отвечая на вопрос, как он стал писателем, Коровин говорил: «Был я болен, живописью заниматься не мог, лежал в постели. И стал писать пером — рассказы. Закрывая глаза, я видел Россию, ее дивную природу, людей русских, любимых мною друзей, чудаков, добрых и так себе — со всячинкой, которых любил, из которых „иных“ уж нет, а „те далече“… И они ожили в моем воображении и мне захотелось рассказать о них»[28].
Так в 1929 году появился новый талантливый русский писатель Константин Алексеевич Коровин. Ему было тогда 68 лет.
Начало систематической литературной деятельности Коровина знаменует мемуарный очерк «Из моих встреч с А. П. Чеховым», написанный в связи с двадцатипятилетием со дня кончины писателя и напечатанный 13 июля 1929 года в парижском еженедельнике[29]. Затем художник поделился воспоминаниями о М. А. Врубеле, А. Я. Головине, а далее пошли уже и чисто беллетристические произведения — рассказы, были, сказки.
Весьма любопытно воспоминание современника о первых шагах Коровина на литературном поприще за рубежом: «Он принес рассказ. Рассказ яркий, красочный, как и его живопись, но написанный так, как будто бы автор никогда в жизни ничего не писал. Фразы без начала и без конца, отдельные слова… Пришлось сильно править и рассказывать ему, почему ему правят именно так, а не иначе. Коровин слушал все замечания, которые ему делали другие писатели, другие члены редакции, все слушал и принимал к сведению. И, начав писать в семьдесят лет, быстро воспринял все, что было нужно для писания»[30].
Вначале Коровин, по-видимому, колебался, не зная, в какой форме преподносить свои очерки: давать ли, памятуя о знаменитых «Художественных письмах» А. Н. Бенуа (печатались в дореволюционные годы в петербургской газете «Речь», а затем в Париже в газете «Последние новости»), какое-либо общее название или нет. Об этом свидетельствуют подзаголовки «Воспоминания художника», «Заметки художника», которые Коровин предпослал своим некоторым первым произведениям. Однако наличие подзаголовка, очевидно, стесняло Коровина-писателя, и впоследствии он от него отказался.
25
26
Ответ на анкету среди членов жюри конкурса красоты // Иллюстрированная Россия. Париж, 1933. № 18. 29 апреля. С. 12.
28
Ответ на анкету «Как вы стали писателем?» // Иллюстрированная Россия. Париж, 1934. № 50. С. 8.
29
Этот очерк со вступлением и комментариями И. С. Зильберштейна был переиздан в 1960 году в «Литературном наследстве». Т. 68 (А. П. Чехов).