– Теперь ты понимаешь, насколько ночные пробежки полезнее для здоровья? – невинно заметила Преддек. – Мы провалялись всего лишь до обеда.
– Ага, а теперь Гринграсс хихикает и ухмыляется, что мы спали в одной кровати…
– Ты, главное, по-прежнему не отрицай, что мы на твой день рождения притащили из Хогсмида сливочного пива, которого утром уже не было.
– Как примерная и благонравная ученица из Дома Слизерин, я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть подобное предположение! – жеманничая и хлопая ресницами выдала Панси. – А профессор Снейп пил огневиски – но он ведь взрослый человек.
– Идеально!
В зале появился Дамблдор и разговоры стихли сами собой.
– Друзья! Позади ещё один год! – директор был привычно воодушевлён. – Но перед тем как мы начнем наш чудесный пир, позвольте немного побеспокоить вас старческим брюзжанием и пустой болтовнёй. Как я уже сказал, позади остался отличный учебный год! Надеюсь, ваши головы немного потяжелели по сравнению с тем, какими они были в начале года. Впрочем, впереди у вас все лето для того, чтобы привести свои головы в порядок и полностью опустошить их до начала следующего семестра. Кроме тех, кому в следующем году предстоят СОВ и ТРИТОН, разумеется – но тут уж вы сами виноваты!
Дамблдор обвел зал смеющимся взглядом.
– А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. И, по старой доброй традиции, начнём с конца. Четвертое место, Дом Гриффиндор. Сто девяносто пять баллов. Третье место, Дом Рейвенкло четыреста восемьдесят один балл. На втором месте Дом Хаффлпафф – четыреста восемьдесят шесть баллов. И на первом месте, как вы уже могли догадаться, Дом Слизерин – четыреста восемьдесят семь!
Стол Слизерина буквально взорвался громкими криками и аплодисментами. Впрочем, не меньший энтузиазм накрыл и барсуков – проигрыш в один балл, те, судя по всему, не считали неудачей. Вороны привычно делали вид, что им всё равно.
– Да, да, вы показали прекрасный результат, – произнес Дамблдор, обращаясь к их столу. – Но всё же, полагаю, стоит учесть и последние события.
Зал затих.
– Это что? – удивилась Куинни.
– Нас лишают победы, – хмыкнула Элли.
– За что?!
– За то, что мы – не Гриффиндор! – прошипела Панси.
– Справедливости ради, должна заметить – на то, что по слухам сделал Поттер, не решился бы ни один из нас…
– Грифам отдают победу потому, что они полезли против тёмного волшебника в одиннадцать лет и чуть не сдохли?! – Паркинсон кипела, как маггловский чайник в доме Смитов. Ей не хватало разве что свистка.
– Я уверена, в их трактовке эти события звучат более достойно. Но – да. Именно поэтому.
– То есть, как и сказала Панси, потому, что они – грифы, – подытожил Тео.
Дамблдор громко хмыкнул, привлекая внимание.
– Итак. В связи с тем, что в свете последних событий определённые ученики заработали некоторое количество очков… Подождите, подождите… Ага…
Дамблдор сделал вид, что задумался.
– Начнём, пожалуй, с мистера Рональда Уизли…
– Дебил и неудачник, – прокомментировала Паркинсон.
Уизли-самый-младший побагровел и стал похож на подгнившую сливу-цеппелин.
– …за лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса я присуждаю факультету Гриффиндор девяносто очков.
От воплей за столом Гриффиндора задрожали звёзды на зачарованном потолке. Слизеринцы отчетливо слышали, как Персиваль, обращаясь к Флинту, орёт через весь зал:
– Это мой младший брат! Он выиграл в заколдованные шахматы МакГонагалл!
– Элли, мы можем как-нибудь убедить твоих родственников, что Шестой не нужен? – простонала Панси.
Наконец снова наступила тишина.
– Далее… мистер Невилл Лонгботтом, – продолжил директор. – За умение сохранять самообладание и готовить зелья даже в языках пламени я присуждаю факультету Гриффиндор девяносто очков.
Лонгботтом растерянно оглядывался. Элли не сомневалась, что ещё немного, и из глаз толстяка потекут слёзы.
– Я начинаю думать, что даже повторная потеря волос не стоила приглашения Толстогузика в клуб зельеварения! – Панси уткнулась лбом в столешницу.
– И наконец, мистер Гарри Поттер!
Тишина в зале была абсолютной.
– За железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор сто очков.
– Железная выдержка, gobshite[47]! – доносящееся из под стола бурчание недвусмысленно указывало на то, что влияние Эрин Киттлер на чистокровную слизеринку начало проявляться открыто. – Железная выдержка, это когда против тёмного мага у тебя не директорский феникс, а жалкий маггловский пистолет! Которого у меня, кстати, не было…