Романте пробормотал «Deorsum», и панели мягко опустились на пол.
– Пусть приступает. А мы пока поднимемся наверх.
Вчера они осмотрели второй, третий этаж и мансарду очень бегло, а теперь юноша хотел заняться ими вплотную. Он отправил все светящиеся шары наверх, чтобы они не смущали разум строителя, и стал подниматься по лестнице. На лестничной площадке юноша подогнал светящиеся шары к стене и принялся изучать панели. Детектив Скотт навис над его плечом и уже через пару минут сделал поспешный вывод:
– Они одинаковые. Такие же узоры, как внизу.
– Может быть, – пробормотал Романте. – И это также может означать, что ниш с трупами не три на весь дом, а по три на каждый этаж. А может, и в каждой комнате.
– Господи! Да тут же целое кладбище!
– Шшш, не так громко, они же там внизу услышат.
На втором этаже находились три комнаты и одна ванная, посреди которой стояло корыто на ножках, видимо, ранее служившее для принятия собственно ванн. Элио заглянул в нее с некоторой надеждой – но потеков крови не обнаружил. Только ржавчину.
– Мы будем вскрывать ниши? – полушепотом спросил детектив, и юноша задумался. С одной стороны, чем больше объектов для исследования – тем лучше. А с другой – стоит ли еще сильнее разрушать преграду, которая отделяет неведомое нечто от мира?
«Надо было попросить у шефа пару штук агентов, – с досадой подумал Элио. – Поручил бы им кости и историю дома, а сам бы занялся этим», – он провел рукой по панелям, смахнув пыль.
Снизу кто-то покашлял, и, выглянув на лестницу, детектив и джилах обнаружили Галлахера.
– Сэр, мы закончили с замером. Вот результат. – Он протянул листок с карандашными пометками детективу.
– А вы простукивали стены в других комнатах? – спросил Романте.
– Что вы, юный сэр, как можно!
– Ну так идите и простучите. Нам необходимо установить, есть ли еще ниши в доме. Только не вскрывайте их!
– Хорошо, – покорно пробормотал Галлахер. – Я нанесу их на план.
– На какой план? – встрепенулся Скотт. – У нас выплыл из небытия план дома?
– Увы, сэр. Этот тот план, который набросал Доннел, когда позавчера впервые осматривал дом.
– Эх. Ну ладно. Мы будем здесь. Смотрите, – детектив показал юноше листок с расчетами, – здесь, похоже, на каждом этаже отделено стеной по шестьсот пятьдесят квадратных футов[3] площади.
Элио присвистнул.
– Там, получается, очень большая нечисть? – неуверенно спросил Скотт.
– Дело не в размере. Нечисть может уместиться и на острие иглы…
– Мне кажется, вы путаете с ангелами.
– Ничего я не путаю! – нахохлился Романте. – Здесь кто-то запрятал три этажа магического логова, и я хочу знать, как ему это удалось! Черт побери, нельзя построить такой дом незаметно и тем более – заложить треть площади стеной без единой дырки!
– Гм, это, конечно, вызвало бы вопросы…
За спиной детектива послышался тихий шелест. Элио схватил его за руку и дернул подальше от стены. Между панелей проступила и стекла вниз тонкая струйка серого песка.
– Мне кажется, наш дом разваливается или все так и должно быть? – на удивление спокойно спросил Скотт.
Романте достал из кармашка часы, отщелкнул крышечку и посмотрел на панические метания красного шарика под стеклом.
– Выведите людей, – распорядился юноша и перегнулся через перила, чтобы посмотреть на открытые ниши. Пока ничего…
– Галлахер! – громко окликнул строителя Скотт и спустился до середины лестницы. – Мы пока отменяем простукивание. Иди-ка домой.
– Хорошо, сэр, – покладисто отвечал Галлахер, к тому же с заметным облегчением. Он махнул рукой паре своих работников, но стоило им направиться к дверям, как те внезапно захлопнулись. В холле потемнело.
Это был не сквозняк – двери так рассохлись и перекосились, что их створки с трудом двигались в раме. Потому Элио без малейших сомнений прошептал «Sphaera in ignis» и метнул в двери огненный шар. Магический огонь в один миг сожрал старое дерево, и юноша крикнул:
– Все вон! Живо!
Строители бросились наружу так ретиво, что едва не застряли в широком проеме.
– А вы? – обернулся к детективу Элио.
– А я подожду, – невозмутимо сказал Скотт и достал пистолет. – Не могу же я бросить вас тут одного.
– Я агент и вполне способен…
– Вы мальчик девятнадцати лет. Я не позволю себе оставить вас здесь без защиты.
Романте покраснел от ярости, но тут снаружи донесся скрип, шелест и под вопли полицейских плющ полностью затянул ветками и дверной проем, и все окна. Это произошло так быстро, что от наступившей темноты джилаху показалось, что он ослеп. Зато в тишине он отчетливо услышал шелест песка.