Это могут быть неожиданные мурашки на шее сзади, или внезапное внутреннее изменение давления в черепе, сопровождаемое мимолётным головокружением; возможно, всего лишь сбивающее с толку ощущение дурного предчувствия и ужаса.
Думаю, в нашем подсознании происходит намного больше, чем мы знаем, но поскольку нами руководит отчаянная потребность воспринимать жизнь как нечто управляемое, рациональное и поддающееся нашему контролю, мы отвергаем те необъяснимые предупреждения, заставляющие нас останавливаться как вкопанных (безо всякой причины, которую может объяснить наш мозг — и ведь мозг всегда выигрывает этот спор, не так ли?) и вызывающие глубинную тревогу из-за того, что мы собираемся сделать дальше.
Вы должны прислушиваться к таким моментам.
Вы должны уделять им пристальное внимание.
Если двери лифта открываются, и вы ощущаете внезапные мистические мурашки при виде «совершенно нормального» мужчины, не заходите в кабину. Не позволяйте хорошим манерам заглушить атавистическую мудрость вашего зверя. Уходите. Пойдите по лестницам. Окружите себя другими людьми как можно быстрее.
Бегите, когда ваша кровь говорит вам бежать.
Из дневников МакКайлы Лейн-О'Коннор,
Верховной Королевы Фейри
КРОВАВЫЙ СОН
Снова и снова[28]
Именно из-за тумана я теряюсь.
Туман в Дублине не похож ни на что из того, с чем я сталкивалась. Он кажется почти разумным существом, которое намеренно отыскивает самые тёмные и самые пугающие уголки, чтобы проникнуть в них и окутать, и имеет возможность превратить даже самый знакомый пейзаж в нечто зловещее и злобное.
Отвлёкшись на внутренние муки, я думаю, что направляюсь прямиком к Кларин Хаус, вслепую пропахивая квартал за кварталом, но в следующее мгновение оказываюсь в редеющей толпе в неопознанной части города. Боже милостивый, я нахожусь в Дублине меньше двадцати четырёх часов, и я уже потерялась.
Внезапно я оказываюсь одной из трёх человек на неестественно тихой, укрытой туманом улочке, которая позволяет лишь редкими проблесками видеть моё непосредственное окружение. Дымка окутывает меня, змеится завитками, врывается густыми волнами, кружит возле моих лодыжек и влажно льнёт к лицу.
Я понятия не имею, как далеко ушла. К этому моменту я могу находиться в нескольких милях от своего временного жилья.
Поклявшись никогда больше не нестись по незнакомым улицам вслепую, я принимаю быстрое решение последовать за одним из пешеходов; они непременно выведут меня обратно к Темпл-бар Дистрикту.
Застегнув куртку от лёгкого моросящего дождя, я выбираю того, что поближе — женщину лет пятидесяти в бежевом дождевике с синим клетчатым шарфом. Я подхожу ближе, беспокоясь, что потеряю её.
Через два квартала она прижимает сумочку к боку и бросает нервные взгляды через плечо. Мне требуется несколько минут, чтобы понять, кого она боится: меня.
Я запоздало вспоминаю то, что читала в путеводителе о преступности в городе, пока летела из Джорджии в Дублин два дня назад. Молодые люди обоих полов с невинной внешностью ответственны за многие преступления.
Я пытаюсь её успокоить:
— Я потерялась, — кричу я. — Я пытаюсь вернуться в свой отель. Пожалуйста, вы можете мне помочь?
— Прекратите следовать за мной. Не подходите, — кричит она, ускоряя шаги, отчего полы её плаща-дождевика начинают хлопать.
— Ладно, я останусь тут, — я останавливаюсь на месте. Мне меньше всего хочется спугнуть её; другой пешеход скрылся, так что она мне нужна. Туман с каждой секундой становится более плотным и угрожающим, и я нахожусь в чужой стране, не имея ни малейшего понятия, как вернуться в единственное знакомое мне место. — Мне жаль, что я вас напугала. Можете просто показать мне в сторону Темпл-бар Дистрикта? Я ищу Кларин Хаус. Пожалуйста, я американская туристка, приехала в Ирландию буквально вчера и совсем потерялась, — говорю я с растущим отчаянием.
Не поворачиваясь и ни чуточки не сбавляя шагу, она машет рукой куда-то влево, затем скрывается за углом, оставляя меня одну в тумане.
Я вздыхаю. Значит, налево.
На ходу глядя по сторонам, я немного прибавляю шаг. Я направляюсь вглубь пришедшей в упадок индустриальной части города. Витрины, изредка имеющие жилые здания над ними, уступают место обветшалым складам по обе стороны дороги, с разбитыми окнами и просевшими дверями. Тротуар сужается до узкой дорожки и с каждым шагом всё сильнее усыпан мусором.