– Ну ладно, каждая строфа там представляет собой хайку.
Мари не знала, как на японский переводится «строфа», однако не желала в этом признаться. Оттого что Джордж использовал незнакомое ей английское слово, она разозлилась.
– Хайку должны писаться по-японски, – упрямо мотнула она головой.
– Я так не считаю, – хмыкнул он.
– Yappari gaijin wakaranai ne[82], – быстро и вполголоса пробурчала Мари.
– Что? – не понял Джордж ее торопливый японский.
– Там по-любому не хватает kigo, Джордж.
– Kigo?
– Ну да. Это, что называется, «сезонное слово». Каждое хайку должно содержать «сезонное слово», связывающее стих с определенным временем года.
– Понятно. – Джордж положил ручку на стол.
– А где рассказ, что забыла в кафе та блондинка? – прищурилась Мари.
Оба они прекрасно знали, что Джордж оставил рукопись в такси, которое они поймали после кафе. И часа не прошло с того момента, как текст иностранки попал к ним руки. И Мари не собиралась Джорджу так просто это спустить.
– Трудно сказать, – отозвался он.
– Хотела бы я почитать. Вот это мне и впрямь бы было интересно, – выпятила губы Мари.
Джордж прикусил язык. Ему не хотелось акцентировать внимание на том, с каким оттенком прозвучало слово «это», с каким смыслом Мари его произнесла, но все же немного расстроился. Хотя, быть может, она и не вкладывала в это слово такое значение.
Допив кофе, они вышли и направились к кафе Neko.
Фотовыставка Джорджа в Neko подходила к концу. Сегодня был как раз день икс, когда они выяснят, сколько его работ удалось продать, и заберут оставшиеся. Хозяин котокафе Ясу был приятелем Мари и по дружбе предоставил скидку в тридцать тысяч иен, чтобы Джордж смог развесить у него свои работы. Мари внесла за него деньги, и Джордж несколько часов перебирал свое собрание фото, пытаясь решить, что выставить. В конечном итоге – не без помощи Мари – он решил явить публике серию фотографий, сделанных на улицах города, сквозным персонажем которой была небольшая трехцветная кошка, которая попадалась ему всякий раз, когда он с фотокамерой в руке бродил по окрестностям Токио.
Сама серия была собрана с умом: фотографии были сделаны в течение последних пары-тройки лет и красочно демонстрировали, как городской пейзаж преображается со сменой времен года. Мари объяснила ему, что это наиболее расхожая тема в японском искусстве и литературе – в точности как в хайку. Дескать, смена времен года придется по душе японским посетителям, которые, зайдя в кафе, увидят фотографии Джорджа, а кошка явится отличной сюжетной нитью, связующей эти снимки. И они однозначно вызовут восхищение у сдвинутой на кошках клиентуры кафе Neko.
– О-о-о, только посмотри на его мордашку! Ну какой он kawaii! – заворковала Мари, указывая на фотографию играющей на снегу кошки у Джорджа на компьютере, когда он как-то вечером редактировал снимки.
– С чего ты решила, что это он? – спросил Джордж.
– Он или она – какая разница? – раздраженно отмахнулась Мари.
Джордж был не в курсе, но Мари и Ясу, хозяин котокафе, однажды переспали. Разумеется, это было мелким недоразумением. Всего лишь секс по пьяни – один из многих в жизни Мари. Он абсолютно ничего не значил, и Ясу оказался славным парнем – нормальным светским человеком, воспринимавшим секс просто как секс. Его ничуть не волновало то, что он видит Мари с Джорджем. Но она понимала, что Джордж не воспримет этот факт настолько спокойно, если она пояснит ему ситуацию, а потому помалкивала насчет своего знакомства с Ясу. Гайдзины всегда такие ревнивые!
Они подъехали к Neko, вошли в дверь – и тут же увидели многочисленных посетителей, что гладили и почесывали разномастных кошек, вольготно бродивших по заведению. Ясу подошел к ним поздороваться и предложить что-нибудь выпить. С Джорджем он изъяснился на ломаном английском, улыбаясь ему и пожимая руки. Однако с Мари, которая поинтересовалась, сколько удалось продать фотографий, Ясу негромко затараторил по-японски.
– Хм… – сконфуженно поглядел он. – Мари-тян, я как раз хотел с тобой об этом поговорить…
– В самом деле? – Мари широко улыбнулась Джорджу, когда они с Ясу бегло заговорили на японском.
Тот понял намек и оставил их поболтать, сам же устроился в уголке гладить мохнатого рыжего кота.
– Видишь ли, Мари-тян… В общем, если честно, продать удалось только одну фотографию…
– Одну? – Она постаралась не выдать голосом потрясение.
– Да… И на самом деле… ее купил я.
– Ясно. – Мари прикусила губу. – Одну.