– Что ж, отдохни сегодня как следует. Надеюсь, ты быстро придешь в норму.
– Спасибо, что понимаешь меня, Сат-тян! Мне правда очень жаль. Я обязательно заглажу перед тобой вину. Давай на следующей неделе сходим куда-нибудь поужинать, хорошо?
– А может, закажем суши?
– Конечно. Все, что ты захочешь.
Сатико улыбнулась. Какой он все-таки великодушный!
– Береги себя, Рю-кун! Odaijini.
– Arigato[122].
После разговора с ним Сатико взгрустнулось, однако она тут же обругала себя за то, что так эгоистична. Рю-кун заболел, и ей следовало бы больше переживать из-за его здоровья, а не из-за того, что она пропустит какой-то дурацкий фестиваль.
Надо сказать, здоровье Рю и так вызывало у нее тревогу. Для человека, настолько крепкого с виду и относительно молодого, он болел куда чаще, чем можно было ожидать. Возможно, это как-то связано с тем, сколько алкоголя он употребляет… Он часто выпивал с сотрудниками после работы. Причем самые ужасные похмелья мучили его после возлияний с некими Макото и Киоко. У Сатико даже возникли кое-какие подозрения в отношении Киоко, и она много расспрашивала о ней у Рю-куна после того, как увидела в соцсетях фотографию их пьющей троицы. Это ее манерное розовое поло и сливочно-белые брючки не давали Сатико покоя… Как бы то ни было, но после прошлогоднего летнего фестиваля Рю-кун несколько раз отменил назначенные ей свидания. Причем чаще всего объяснял это нездоровьем. И Сатико уже кипела лютой ненавистью к его главному, что заставлял Рю ходить на эти пьянки по работе. Ну прямо как большой ребенок! Неужто Рю не мог попросить отца, чтобы тот повлиял на начальника? Но нет, Рю-кун твердо считал, что развлекать клиентов допоздна – его прямая обязанность. А его отец был генеральным директором PR-агентства, занимающегося подготовкой Олимпийских игр – 2020. Так что Рю, мол, должен был подавать другим пример.
Вот только теперь, когда такая нагрузка начала сильно сказываться на его здоровье, это вызывало серьезные опасения.
Так, немного забывшись в своих мыслях, Сатико вернулась домой, однако мать мигом вернула ее на твердую землю:
– Фу-у! Что, черт возьми, они сделали с твоими волосами?!
Для Сатико это была последняя капля.
Она быстро прошла мимо матери и поспешила в свою комнату.
– Эй! Ты чего?
Не отвечая, девушка закрыла дверь и бросилась на кровать.
Тут же в дверь раздался стук.
– Сат-тян?
– Пожалуйста, оставь меня.
Мать открыла дверь.
– Сат-тян, что стряслось?
– Пожалуйста, мама, я просто хочу побыть одна.
– Что-то случилось?
– Мне просто нужно отдохнуть.
– Ну, как хочешь…
Мать наконец оставила ее в покое, тихо затворив дверь.
Вскоре, наплакавшись, Сатико уснула и проспала до самого вечера.
Проснувшись, она почувствовала себя немного лучше, но все равно пребывала в душевном раздрае и от голода ощущала слабость. С туманом в голове от затянувшегося дневного сна Сатико прибрела на кухню. Мать, уже давно приготовив для нее ужин, сидела за столом, складывая пазл.
– Ну как, тебе получше? – подняла она голову.
– Немножко.
– Хорошо. Вот там рис, мисо да немного рыбы. Скорее ужинай, а потом иди на фестиваль!
– Я не пойду.
– В смысле не пойдешь?
– Он отменил встречу. А больше мне идти не с кем.
– Ерунда какая! Оставь этот вопрос мне. Сядь и поешь.
– Но я уже не хочу туда идти…
– Просто поешь. А потом нарядно оденься. Остальное предоставь мне.
Сатико села за стол, произнесла, сложив ладони, Itadakimasu и принялась за рис и мисо, с удовольствием вылавливая из супа нарезанный тонкой соломкой дайкон. Затем она взялась за рыбу – и вскоре почувствовала прилив сил. Сидевший в горле комок тоски стал потихоньку рассасываться. Сатико прикончила остатки рыбы, ощущая приятное чувство сытости, и сложила ладони:
– Gochiso sama deshita[123].
– А теперь иди и собирайся. Живо!
Она надела синюю с колокольчиками юкату, подвязала ее однотонным голубым поясом-оби. Многие девушки сейчас носили чрезмерно изукрашенные оби, но Сатико всегда предпочитала традиционный одноцветный вариант. Затем натянула белые носки, достала из шкафа деревянные сандалии гэта и сразу отнесла их в гэнкан, чтобы потом надеть перед выходом.
Мать критически оглядела прошедшую мимо нее девушку.
– Сат-тян! Ты поспала на прическе, и она вся развалилась.
Сатико ахнула, вскинув ладонь ко рту.
– Не переживай! Сходи-ка в ванную за моей щеткой. Сейчас мы быстро все исправим!