– Отвечу, но вопросом на вопрос. Помнишь показанный мною спектакль о грандиозном пожаре?
– Ещё бы! Смотрел три раза.
– Теперь я делаю что-то похожее на материале урагана тысяча девятьсот тринадцатого года, и мне предложили взять дочку Крансона на роль помощницы, она будет отвечать за звуковые эффекты.
– Извини. Я о ней ничего не знаю.
– Вот как? – удивился Квиллер. – А я-то ожидал другого. Ведь ты столько времени проводишь у себя в Хорсрэдише…
Джо то ли не заметил намека, то ли сознательно пропустил его мимо ушей, кинул взгляд на часы, вскочил со словами, что уже пора в студию, торопливо поблагодарил за угощение и мгновенно исчез.
Только ко вторнику Полли настолько «пришла в себя», что смогла наконец принять предложение поужинать где-нибудь в городе. В этот день она рано ушла из библиотеки, раскошелилась на салон красоты, сделала в парикмахерской укладку и, зайдя домой, переоделась в новый летний костюм, только что купленный ею в Чикаго. Надпись на бирке гласила, что цвет костюма – «апельсиновый шербет». Надев его, она почувствовала себя отважной и дерзкой.
– Ты выглядишь… замечательно! – констатировал заехавший за ней Квиллер. «Замечательно» было единственным определением, которым он пользовался, если хотел сказать: «Ты ослепительна, у тебя потрясающая прическа, ты можешь поспорить с любой топ-моделью».
– Ты тоже прекрасно смотришься, – проворковала она в ответ. Его усы были аккуратно подстрижены, а блейзер, рубашка и галстук составляли некое гармоническое целое. Элегантно одеться для ужина в городе было их знаком внимания друг к другу – и к ресторану, куда они отправлялись.
В этот раз они выбрали «Старую мельницу», умело соединявшую сельский шарм с современным шиком. Хозяйка, Элизабет Харт, приехала из Чикаго, а метрдотель Дерек Каттлбринк – из Вайлдкэта.
– Ну, люди, вы смотритесь обалденно, – сказал он с излишней фамильярностью, но так непринужденно, словно любимое дитя, вымахавшее на радость родителям чуть не под потолок. – Что закажем? С ходу берём один сухой херес и один коктейль К.? – Вручив им меню, Дерек тоном заговорщика добавил: – Ягнятина с карри – смертельный номер. Советую воздержаться.
– А теперь расскажи о библиотеке, – попросил Квиллер, когда им принесли аперитивы.
– Мне нашли замечательную преемницу, Миртль Парсонс. Она работала библиотекаршей в одной из школ Биксби и страшно рада возможности перейти к нам. Пока мы с ней делаем всё в четыре руки. А вчера вечером я брала её на ежемесячный ужин с милыми дамами , и она всем очень понравилась.
«Милые дамы» было прозвищем, которым Полли наградила седовласых, изысканно вежливых, богатых и очаровательных членов Попечительского совета.
– Значит, у тебя будет возможность уйти из библиотеки раньше, чем предполагалось?
– Я очень на это рассчитываю. В Фонде К. мне вручили для изучения книгу, страниц на шестьсот. Там всё – от бухгалтерии до планов закупок и принципов размещения книг.
На столе появились закуски. Квиллер ел устриц по-французски. Полли – консомэ из томатов. «В нём слишком много лимонного сока», – пожаловалась она.
– Проект потрясающий, – вернулась она к рассказу о магазине. – Здание длинное и узкое, а вход в него как бы втягивает, заманивает посетителей. Все окна или под потолком, или даже в самом потолке, а стены сплошь забраны книжными полками. Предусмотрен лифт, но есть и роскошная лестница, из тех, спускаться по которым – одно удовольствие.
– А что планируется внизу?
Появление главного блюда вызвало паузу в разговоре. Квиллер проявил бесшабашность и заказал ягнятину с карри, а Полли – сёмгу с йогуртовым соусом, печёной картошкой и спаржей. «Слишком большие порции», – сказала она со вздохом.
Квиллер уже знал, что часть нижнего этажа будет Мемориалом Эддингтона Смита, в котором будут торговать книгами, преподнесёнными в дар магазину семьями местных и окрестных жителей. Обслуживать этот зал будут исключительно волонтеры, а выручка пойдёт на создание литературного фонда. Предусмотрена и гостиная, которую можно использовать по-всякому, в том числе для раздачи автографов, и литературный клуб, по образцу локмастерского. Тамошний клуб, спонсируемый газетой «Локмастерский вестник», устраивал лекции, устные книжные обозрения и свободные дискуссии. Квиллеру много раз доводилось выступать там.
– Решено заказать витрины и выставлять в них разные интересные экспонаты: редкие книги и рукописи, старинные подставки для чтения и принадлежности для письма, – говорила Полли. – Всё это нам будут ссужать антикварные лавки и частные коллекционеры.
– А буфет? – спросил Квиллер.
– Никакого буфета и никаких сувениров. Ведь как раз за углом магазин подарков и кафе-мороженое.
На десерт они взяли черносмородиновый коблер.[7]
– По-моему, в нём чересчур много калорий, – заметила Полли. – Но я болтаю не закрывая рта, – прервала она себя, – а ты-то что делал всё это время?
– Так, ничего. Что же ты всё-таки привезла мне из Чикаго?
– Фортепьянные пьесы Массне. Они будут прекрасно звучать на твоем новом музыкальном центре.
– Изумительно! – сказал он. – Что ж, отправимся в амбар и послушаем диск?
Квиллер вполне мог бы рассказать Полли о своих планах на завтра, но она была так захвачена магазином и своей организационной деятельностью, что ему не хотелось сбивать её с этой волны. Такой оживлённой он видел её впервые.
Назавтра ему предстояло поехать в Локмастер, чтобы, впервые не сосчитать даже за сколько лет, надписывать свою новую книгу. В молодости он, репортёр криминальной хроники в газетах Центра, выпустил «Город преступлений». Потом его многочисленные идеи так и не доходили до воплощения, и только приехав в Мускаунти, он наткнулся на истинное сокровище: легенды, бытующие со времён первых поселенцев и просто созданные для сборника «Невероятные были и небылицы».
В Локмастере, округе, граничащем с Мускаунти, проживало много друзей и поклонников «Пера Квилла», и накануне выхода книги в свет редактор «Локмастерского вестника» Кип Мак-Дайармид организовал презентацию для членов литклуба в салоне книжного магазина.
Завсегдатаи клуба явились в полном составе, редактор произнёс весьма лестное для Квиллера вступительное слово, аудитория откликнулась аплодисментами, кто-то весело крикнул: «А где же Коко?»
Выйдя к поставленному ему столику, Квиллер задумчиво обвёл всех взглядом и молча погладил усы. Пауза оказалась невероятно эффектной: зал вскочил на ноги и устроил ему бурную овацию.
Дождавшись, когда все успокоятся, Квиллер мягко заговорил:
– Я расскажу вам о женщине, которая сумела нагнать страх на всё мужское население одного городка у нас в Мускаунти. Гарри Пратт, хозяин отеля «Пирушка» в шотландском городе Брр, уверил меня, что всё это было на самом деле.
Зал откликнулся радостным гулом и затем замер в ожидании. А Квиллер, подражая звеняще-тонкому голосу Гарри, начал словно бы оживлять на глазах у присутствующих эту диковинную историю.
Мой дедушка часто рассказывал о старушенции, которая навела ужас на весь наш город Брр. Было это, сами понимаете, давненько, лет этак семьдесят назад.
Так вот. Жила-была тогда старушка, которая вечно расхаживала по городу с огромными садовыми ножницами и, наставляя их на прохожих, щёлкала кольцами: клик-клак. Кто-то прозвал её Хильдой-стригуньей, и когда её не было рядом, все над ней потешались, но стоило ей приблизиться, как шутникам почему-то делалось не по себе.
Проблема заключалась в том, что никто толком не знал, действительно ли она с придурью или, наоборот, так умна, что смогла всех обвести вокруг пальца. В магазинах она брала что душа пожелает и никогда не платила ни цента. Нарушала любые правила – и хоть бы что. Изредка полицейский или шериф, стоя на безопасном расстоянии, пытались задать ей вопрос-другой, и она всегда отвечала, что идёт поточить эти садовые ножницы. Но сада-то у неё не было! Жила она в лачуге, сложенной из картонных коробок, и был у неё только шелудивый пёс. Ни электричества, ни водопровода. Мой дед, фермер, жил от неё через дорогу, и её лачуга стояла на его земле. Но она не вносила никакой арендной платы, качала себе воду, пользуясь его ручным насосом, а зимой пользовалась его дровами – просто брала их прямо из поленницы.
7
Коблеры – прохладительные напитки, в которые обязательно входят различные фрукты и толченый лёд.