Однако это были последние успехи Германии в Африке. Возможности армии Роммеля были ограниченными. Бронетанковые силы таяли. Новых соединений германское командование не имело возможности подбросить: на просторах между Доном и Волгой развертывалось гигантское сражение, втягивавшее основные силы рейха; по сравнению с ними египетская кампания имела второстепенное значение. Судьба войны, в частности Египта, в конечном счете решилась там, у Волги, в окопах Сталинграда.
В октябре войска Роммеля, уже значительно ослабевшие и терявшие боеспособность, подошли к местечку Эль-Аламейн, в 105 км от Александрии. Дальше они продвинуться не смогли. Здесь, в песках Ливийской пустыни, в нескольких километрах от Средиземного моря, вода которого в этих местах имеет необыкновенно синий, лазурный оттенок, а вдоль берега тянется полоса светлых песчаных пляжей, Роммель потерпел поражение.
Сегодня Эль-Аламейн — курортный городок. Одна из его достопримечательностей — музей битвы под Эль-Аламейном. Здесь хранятся серо-зеленые мундиры немецких солдат Африканского корпуса Роммеля и его эмблема: фашистская свастика на фойе пальмы, черные каски с петушиным плюмажем итальянцев, кепи цвета хаки английских офицеров.
Укрытые от палящего солнца брезентовым пологом стоят разбитые пушки, танки, бронемашины. Неподалеку огромные кладбища английских солдат, многие из которых были выходцами из разных частей Британской империи — австралийцами, новозеландцами, южноафриканцами. Около некоторых могил лежат высохшие цветы. Есть итальянское и немецкое кладбища.
Во время второй мировой войны канал был практически закрыт. Авиация стран оси пыталась совершать на него налеты, но не причинила ему значительного ущерба. В частности, не удалась операция по минированию канала сбрасыванием мин с самолетов, проведенная морской авиацией немцев. Все мины были выловлены и обезврежены.
Великобритания смогла защитить свою империю от угрозы со стороны нацистских претендентов на мировое господство. Но она уже была не в состоянии сохранить господство над миллионами подданных империи. Египетский народ был одним из первых, сбросивших обветшалые колониальные путы. После войны Египет был уже иным. «Египет не узнать. Это словно другая страна, не похожая на страну моей молодости, когда я служил здесь в Йоркширском полку, — меланхолически писал лорд Лондондерри, посетивший Египет в 1947 г. — Раньше здесь никто не смел взглянуть косо. Теперь никакой почтительности или уважения. Наоборот, откровенная враждебность. Они не хотят больше терпеть — это очевидно. Наверно, приближается «звездный» час Египта. И наш последний час здесь…»[55].
Этот «звездный» час наступил 23 июля 1952 г., когда группа «Свободных офицеров» взяла власть в свои руки. Ни королевский двор, ни британские колониальные чиновники не чувствовали еще, что это их последний час. Подобно тому как Людовик XVI в свое время принял революцию за бунт, египетский король Фарук решил, что группа недовольных офицеров обиделась, что их обошли в чинах. Военный министр королевского кабинета позвонил по телефону из Александрии, куда уехала отдыхать дворцовая камарилья на летний сезон, в Каир, на квартиру генерала Нагиба: «Генерал, уймите своих парней». Но «унять» египетский народ уже было невозможно. Первой и самой насущной задачей, которую предстояло решать революции, была проблема канала. «Томми, гоу хоум!» — этот лозунг стал общенародным.
Англия еще надеялась, что новый режим удастся приручить. В Лондоне, Париже, Вашингтоне рассчитывали, что дело ограничится лишь перераспределением мест в кабинете министров, а новое правительство будет напоминать «военные режимы» в странах Латинской Америки. Поначалу неясно было, кто «сильный человек» режима. Полагали, что им является генерал Нагиб, первый президент Египетской Республики, человек правой ориентации, или подполковник Захария Мохи ад-Дин, особенно, по их мнению, подходивший на роль диктатора «латиноамериканского типа». Однако эти иллюзии развеялись довольно быстро. На революционном горизонте Египта появилась фигура Гамаля Абдель Насера, человека, который вошел в историю страны, всего арабского мира и в общечеловеческую историю как личность выдающаяся. В ту пору, когда он руководил страной в течение почти 20 лет, революция достигла высшего подъема, высшей точки достиг и авторитет Египта на международной арене.