Приходит лысый старик, в серой шерстяной шапочке. Он несет ведро с устрицами. Старик вынимает складной нож и открывает раковину. В кармане у него несколько маленьких зеленых лимонов. Их соком поливается устрица перед отправкой в желудки гурманов.
Бойкие мальчишки за 1–2 пиастра продают сушеных морских коньков. Их можно щелкать, как семечки, или взять просто так, на память о море.
Весь берег уже заполнен осликами, запряженными в повозки. Рыбная снедь развозится по базарам и в большей своей части идет на расположенный рядом морской рынок. Специальные грузовики оптовых покупателей доставят ее за 220 км, в Каир.
Берег пустеет. И как в театре после спектакля остаются лишь рабочие сцены, убирающие декорации, так на набережной задерживаются рыбаки, их жены и дети: они чинят порвавшиеся сети, меняют грузила, разбирают запутавшиеся снасти. «Рыбаки ловят рыбу при луне, а продают при солнце. Они трудятся ночью и спят днем», — говорят в Александрии.
Во времена Птолемеев рыбачьи лодки проплывали мимо знаменитого Фаросского маяка. Он находился на восточной оконечности острова, видимо, там, где сейчас расположена крепость Каит-бей. Там помещается часть александрийского гарнизона. Крепость, снабженная артиллерией, охраняет подступы к Западной и Восточной бухтам. Фаросский маяк строился Птолемеем Филадельфом. Это был одновременно и маяк и военное укрепление. Маяк достигал высоты 400 футов и считался одним из семи чудес античного мира. Он вырастал из огромного двора, обнесенного колоннадой. Подсобные помещения состояли из 300 комнат, где размещалась механика, приводящая в действие маяк, а также обслуживающий персонал. Считают, что для оборудования Фаросского маяка были использованы гидравлические машины. На внешней части сооружения было написано крупными буквами по-гречески: «Боги-спасители — для моряков». Богами-спасителями считались Кастор и Поллукс, которые охраняли моряков в море.
Встречаются упоминания о некоем «магическом» зеркале, диаметром в несколько квадратных метров, которое было еще удивительней, чем сам маяк. Это «зеркало» располагалось таким образом, что в него можно было видеть корабли, находящиеся еще за горизонтом и, следовательно, скрытые от наблюдения. Существовало ли действительно такое приспособление? Имеются различные суждения по этому поводу. Некоторые считают, что речь шла всего лишь об огромной отполированной или зеркальной пластине, использовавшейся для «мерцания» маяка. Другие склонны рассматривать «зеркало» как своего рода прообраз… телескопа. Фостер высказывает, например, такое предположение: «Возможно, что школа александрийских математиков открыла закон преломления света и создала гигантскую линзу, а потом это открытие было забыто, когда Фарос был разрушен»[58]. Маяк венчала статуя бога Посейдона, владыки морей.