Под руководством Гюнтера Патшовского Леман в ранге окружного криминал-секретаря отвечал за обеспечение защиты военных предприятий от иностранного шпионажа. Таким образом, в распоряжение советской разведки попали обширные материалы по германской военной промышленности.
В 1935 г. «Брайтенбах» в силу своего служебного положения получил доступ к информации о сверхсекретной германской программе ракетостроения, которой руководил Вернер фон Браун. В конце 1935 г. Леман принимал участие испытаниях 1,5-тонного жидкостного двигателя для ракеты «A-3» на полигоне Куммерсдорф в 40 км юго-западнее Берлина. В докладе объемом в шесть страниц Леман, в частности, писал: «В лесу, в отдаленном месте стрельбища, устроены постоянные стенды для испытания ракет, действующих при помощи жидкости. От этих новшеств имеется немало жертв. На днях погибли трое»[169]. Доклад «Брайтенбаха» об этом испытании Зарубин немедленно передал в Москву начальнику ИНО А. А. Слуцкому.
17 декабря 1935 г. доклад Лемана был направлен генсеку И. В. Сталину и наркому обороны К. Е. Ворошилову, а 26 января 1936 г. – замнаркома обороны М. Н. Тухачевскому. Начальник Разведупра Красной армии С. П. Урицкий, которому эти сведения были посланы строго для личного ознакомления, возвращая документ, приложил к нему вопросник на 3 листах. В пункте первом вопросника говорилось:
«Ракеты и реактивные снаряды, а) Где работает инженер Браун? Над чем он работает? Нет ли возможностей проникнуть к нему в лабораторию? б) Нет ли возможностей связаться с другими работниками в этой области?»[170].
На эти вопросы «Брайтенбах» дал ответы. В мае 1936 г. он сообщил дислокацию пяти секретных полигонов для испытания новых видов оружия, в том числе особо охраняемого в лагере Дебериц близ Берлина. В июне 1936 г. от «Брайтенбаха» поступило подробное описание системы мощных укреплений, сооружаемой вдоль польско-германской границы и включавшей обширную зону затопления[171].
В том же году руководству СССР были направлены новые сообщения «Брайтенбаха», который докладывал о создании фирмой «Хорх» бронетранспортера; о новом цельнометаллическом бомбардировщике фирмы «Хейнкель»; о новом цельнометаллическом истребителе; о специальной броне, предохраняющей самолет от пуль и осколков снарядов; об огнеметном танке, о зажигательной жидкости. Леман также информировал советскую разведку о том, что на 18 судоверфях Германии начато строительство подводных лодок, предназначенных для операций на Балтике и на Северном море[172].
Даже когда 1 января 1936 г. новым начальником административно-правового управления СД стал Вернер Бест[173], Леман, который перешел в отдел «III-D» – «Контрразведывательные операции и прочие вопросы контрразведывательного характера в отношении противника: Советский Союз», возглавляемый криминальным комиссаром Артуром Феннером[174], продолжал свою разведывательную работу в пользу НКВД.
Поток поступавшей от «Брайтенбаха» информации застопорился лишь в 1936 г., когда в гестапо поступил донос, согласно которому Леман якобы на рубеже 20-х – 30-х годов придерживался антифашистских убеждений. Было проведено служебное расследование, ознакомившись с результатами которого Мюллер вынес вердикт: прекратить дело «за недоказанностью вины». Однако через несколько недель произошел трагикомический случай. Арестованная гестапо некая фрау Дильтей заявила, что советское торгпредство имеет в гестапо своего человека и его фамилия Леман. За «дядюшкой Вилли» в одну из суббот велось наружное наблюдение, о чем ему доверительно сообщил сослуживец – участник операции. Как рассказал впоследствии Леману Феннер, Дильтей сожительствовала с сотрудником гестапо – однофамильцем Лемана. Но тот изменил своей любовнице, которая из чувства мести и сделала ложный донос в полицию[175]. Подозрения с «дядюшки Вилли» были сняты.
В центральном аппарате гестапо работали, по меньшей мере, семь человек с фамилией Леман, из них трое – по имени Вилли. Один из них был в 1941 г. начальником группы отдела «IV-A» в ранге оберштурмбанфюрера СС (подполковника), другой в звании гауптштурмфюрера СС (капитана) служил в отделе «IV-B2». С последним в исторической литературе часто путают Вилли Лемана – «Брайтенбаха»[176], который имел лишь эсесовский чин унтерштурмфюрера, что соответствует общевоинскому званию лейтенанта[177].
170
Очерки истории российской внешней разведки. Т. 3. С. 344; Uhl M. StalinsV-2: der Transfer der deutschen Raketentechnik in die UdSSR und der Aufbau der sowjetischen Raketenindustrie 1945–1959. Bonn, 2001. S. 32.
174
BA-Berlin. R58/252. Bl. 13. Stellenverteilungsplan des Geheimen Staatspolizeiamts. 01.01.1938.
176
Шнейнберг М. Указ. соч.; Пронин А. Как Москва «Штирлица» провалила // Аргументы и факты. Долгожитель. 2003. 10 октября; Соколов Б. В. Указ. соч. С. 73; Гладков Т. К. Указ. соч. С. 163.
177
BA-Berlin. ZR 590/3. Bl. 17a. Angehörige der Geheimen Staatspolizei. Staatspolizeileitstelle Berlin, o.Datum; Там же. R58/4213. Dienstaltersliste SS. 01.12.1938.