Князь развязал шелковую тесьму под ключицами. Позволил плащу, отороченному мехом чернобурки, соскользнуть с плеч на пол – вещь теплая, но годится только для стояния на крыше. Под плащом оказался френч, и тоже черного цвета – практичная неброская одежда для ночных прогулок на автомобиле…
Снежная каша расползалась под колесами где‑то там снаружи. Внутри салона комфортной температуры воздух пах кашемиром и выделанной телячьей кожей. Он жаркий, но его не замечаешь. Автомобиль темный и неприметный с виду. Никаких синих ведерок на крыше, никакой тонировки лобового стекла. Дорогая одежда всегда выглядит неброско.
Рыжий стянул свитер, остался в черной рубашке, и вел машину виртуозно. Улицы снаружи мелькали, как нарисованные – темные силуэты крыш с метровыми веретеноподобными сосульками, потом сразу – без перехода – залитый белыми огнями, очарованный движущейся рекламой проспект. Обледенелый асфальт у бордюров, в этом городе их называют поребриками. Поворот на светофоре. Узкая, щель между домами. Двор с двумя одинокими лампочками над подъездами, кирпичный брандмауэр, Нерастаявшая пока корка снега отражала блики, подсвечивала. Снова узкая, длинная улица. Мало светящихся окон, еще меньше людей. Автомобиль затормозил.
– Человек уезжает из города, где родился, – сказал Князь: – он много и честно работает, он добывает деньги своим умом и талантом. Он обосновывается за границей и живет мечтами о достатке и славе. В один прекрасный день он оставляет все. Он ездит из города в город, из страны в страну. Возвращается на родину, мечется по столице. И в конце концов он снова здесь, Ленечка. Как ты думаешь, почему?
Сидевший на переднем сиденье рядом с шофером Юшкаускас прижал к уху примитивный, без фотокамеры и полифонии, мобильник и отдал пару коротких, как приказы, распоряжений. Потом склонился к лобовому стеклу, и сделав козырек из ладоней, вгляделся в слабо освещенную редкими фонарями ночь.
Человек шел по обледенелому тротуару очень еще далеко. Руки в карманах, среднего роста, неприметный. Усталая походка, усталые плечи.
– На этой улице единственное заведение ООО «Кувалда», – сказал Прибалт: – больше тут идти некуда.
– Связь есть? – привычно уточнил Рыжий.
– А сам как думаешь? – огрызнулся литовец: – Всюду есть, а тут вот нету, да?
Князь откинулся на кожаное сиденье и преувеличенно вздохнул. Ленечка сочувственный вздох понял, недовольно наморщил нос. Помахал в воздухе «заячьими ушками», напоминая:
– Два раза, дядя Князь. Не три.
– Я помню, что два. Один шелобан за предположение о том, что подзащитный бросится в ближайшее отделение милиции, и еще один за то, что плохо слушаешь…
Щелчки по носу Ленечка получил не очень сильные, скорее обидные.
– Ты тоже не угадал! – запротестовал он: – я хорошо слушаю, ты сказал «не забывай о чувстве дружбы». А он пришел в «Кувалду». А что такое «Кувалда», дядя Прибалт? Это частные сыщики? Или охрана?
– Это подпольное казино, – сказал Рыжий, разглядывая железную дверь без вывески, окруженную, однако же разноцветными бегущими огнями. [1]
Однообразие глухих, забранных решетками этажей в старых домах нарушало кокетливое крылечко со скользкими гранитными ступенями. Выше призывно мигали и переливались волной желтые и красные лампочки. На крыше дома покосились тусклые буквы Hotel, хотя с первого взгляда было видно, что на верхних этажах не живет никто.
Человек стоял на скользком крылечке. Одной рукой он дергал за холодную ручку двери под почти не видной на стекле надписью «открыто круглосуточно», другой прижимал к уху сотовый телефон. Рыжий посмотрел на сенсорный экран, удобно расположенный справа от рулевой колонки, потом вопросительно на Юшкаускаса? Тот махнул рукой – мол: разбираешься, хозяйничай.
– Есть перехват, – сказал Рыжий, и тут же тихая мелодия джаза, звучавшая до того в машине, смолкла, а вместо нее ворвалось дыхание. Сиплое дыхание человека, который пробежал уже не одну стометровку, но подозревает, что марафон еще впереди, и звонит по сотовому в последней надежде, что бежит эстафету, что его кто‑то сменит, или хотя бы воды принесет.
– Значит… – упавшим голосом повторил тот, кто стоял на крыльце: – Вы говорите, что больше тут не работает… И телефона вы не знаете… Да неважно, кто спрашивает… А можно я все‑таки зайду? Ах вы закрыты… У вас воду отключили. А могу я обратиться к вам с не совсем обычной просьбой? Я…
– Пусть вешает трубку! – приказал Юшкаускас в свой ободранный телефон.
Рыжий невольно подумал, что даже у беглеца там, на ледяной ночной улице, и то сотовый поновее. Однако же беглеца это совершенно не радовало. Послушав короткие гудки в трубке, Цель ссутулилась еще больше и побрела к такси, которое, нетерпеливо пофыркивая, ждало в конце улицы. Вполне могло уже и не ждать.
1
http://www.bn.ru/articles/2011/01/28/79833.html
…За минувший год залы игровых аппаратов открывались с завидной периодичностью. По данным аналитиков рынка недвижимости, в структуре заявок на аренду помещений игровые операторы входили в пятерку, создавая десятую часть от всего спроса на помещения street‑retail…
…Тот факт, что в городе игорные заведения действуют до сих пор, не отрицает никто. Вместо казино и залов с игровыми автоматами в город пришли лотерейные и «игровые» интернет – клубы. Сменилась вывеска, но суть осталась прежней. Кроме того, действуют «казино на дому». «В свое время в российском игорном бизнесе крутилось $6–8 млрд. Теперь эти средства ушли в подполье. И никакими штрафами в 300 тыс. руб. или лишением свободы на один год людей не испугаешь…
…«Действительно, в городе расплодились покерные клубы и лотереи. Появились казино на дому. Это просто издевательство над законом, – негодует депутат петербургского ЗакСобрания Игорь Риммер. – Необходимо внести всего лишь пару поправок и вопрос будет закрыт»…
…Власти предложили игорным операторам не отказываться от бизнеса, а перевести его в специальные зоны. Только вот местоположение этих зон игроков рынка не устроило. Перенести заведения в Приморский и Алтайский край, Калининградскую область, на границу Краснодарского края и Ростовской области никто не захотел. Спустя год после принятия закона зоны так и остаются практически неосвоенными…