Исаак де Казобон (1559–1614), гуманист и мыслитель-протестант
Studium universale (1695), Валентин Вайгель
3. Кризис европейского сознания
«У мира нет окружности. Ибо, если бы у него был центр, у него была бы и окружность, и, таким образом, он сам по себе имел бы свое начало и свой конец, и мир был бы ограничен по отношению к чему-то другому».
Первое, что мы сделали, обратившись к теме происхождения розенкрейцерства, – рассмотрели вопрос об истоках и корнях западного эзотеризма. Теперь настал момент изучить почву, в которой роза выросла и расцвела на кресте. Для этого нужно нарисовать общую картину эпохи возникновения розенкрейцерства, так мы сможем понять то необычайное значение, которое имели в это время публикации розенкрейцерских манифестов. На заре XVII в. Европа переживает период изменений. Этот период впоследствии часто будут называть периодом кризиса европейского сознания. Как отмечает Александр Койре, тогда «европейское сознание испытало – или осуществило – очень глубокую духовную революцию, революцию, которая изменила основы и сами рамки нашего мышления»[40]. Мы обратимся к этой теме прежде всего для того, чтобы показать, насколько глубоко розенкрейцерство интегрировано в европейскую историю и насколько продуктивным ответом на вызовы эпохи стали труды розенкрейцеров[41].
Развитие новой космологии добавило тревог и без того тревожному XVII в. Благодаря открытиям Николая Коперника (1473–1543) астрономия отказалась от господствовавшей на протяжении многих веков системы Птолемея. Совершился переход от представлений о мире как маленькой замкнутой системе к пониманию бесконечной Вселенной. Теперь Земля и, следовательно, человек больше не являются центром Творения. Эти же открытия обрушили теорию эпициклов, с помощью которой Птолемей объяснял движение планет. XIII глава Confessio Fraternitatis критикует эту теорию Птолемея.
Теорию эпициклов Птолемей разработал для того, чтобы объяснить отклонения в видимом движении планет, так называемое ретроградное движение; каждая планета в соответствии с этой теорией вращается вокруг центральной точки, которая сама вращается вокруг Земли
Это новое мировоззрение порождает три противостоящие друг другу позиции. Прежде всего, Галилео Галилей (1564–1642) обосновал новую, исключительно рациональную, научную позицию, рассматривающую мир с точки зрения геометрических измерений. На основе недавно изобретенной в Голландии зрительной трубы Галилей создает позволяющий сочетать математические вычисления и наблюдение телескоп. Нетрудно представить отношение церкви к такому, находящемуся в противоречии со Священным Писанием, мировоззрению. Церковь осудила систему Коперника, а Галилея вынудила отречься от своих теорий. Так был обозначен разрыв между католической церковью и наукой и положено начало долгому периоду борьбы догматического фанатизма против научного знания. Джордано Бруно и Галилей приняли на себя первые жестокие удары этой борьбы.
Иоганн Кеплер (1571–1630) предложил третий путь. Современник Галилея, он был помощником Тихо Браге, придворного математика и астролога императора Рудольфа II, «немецкого Гермеса». Кеплер предлагает взгляд на Вселенную, сочетающий гелиоцентрическую теорию с герметизмом Возрождения. В своем труде «Тайна мироздания» (Mysterium cosmographicum, 1596) он называет Солнце центром Мировой души, источником, приводящим в движение души планет. Вскоре он изменит свое мнение и в переиздании этой работы 1606 г. заменит слово «душа» словом «сила». Это станет причиной знаменитого спора Кеплера с Робертом Фладдом[42].
Новый взгляд на космос вновь поднимает поставленный Демокритом вопрос о пустоте, в которой движется Вселенная. Начиная с Аристотеля этот вопрос считался не стоящим внимания, однако в XVI в. он вновь становится актуальным. Таким образом становится предметом полемики и вопрос о всемогуществе Бога[43]. Вероятно, по этой причине мы находим в Fama Fraternitatis формулу: Nequaquam Vacuum («Нигде нет пустого пространства»). Эти новые мировоззрения меняют отношения человека и Вселенной. Вселенная перестает быть мифологизированной, теперь она рассматривается как огромный механизм, шестерни которого доступны изучению посредством человеческого разума.
41
Эта тема была глубоко освещена Роланом Эдигоффером в книге «Розенкрейцерство и кризис европейского сознания в XVII в.» (
42
См.:
43
См.: