Мистер Артур Кленнэм надел шляпу, застегнул пальто и вышел на улицу. В деревне дождь вызывает тысячи свежих ароматов, и каждая капля его соединяется со светлым представлением о прекрасных формах жизни и ее развитии. В городе он усиливал только запах гнили, стекая нездоровыми тепловатыми мутными потоками по водосточным трубам.
Кленнэм перешел улицу у собора Святого Павла и спустился почти к самой воде по кривым извилистым улицам между рекой и Чипсайдом. Минуя то заплесневелый дом какого-нибудь забытого почтенного общества, то ряд освещенных окон церкви без прихода, точно дожидавшейся, пока какой-нибудь предприимчивый Бельцони [9] откопает в архивах и восстановит ее историю, то безмолвные склады и верфи, то узкие улицы, спускавшиеся к реке, по углам которых виднелись на мокрых стенах билетики с надписью «найден утопленник», он добрался наконец до дома, который искал. Это был старый кирпичный дом, грязный до того, что казался совершенно черным, стоявший особняком в глубине двора. Перед ним на квадратной площадке росли два-три куста и клочья травы, настолько же жесткой, насколько окружавшая их решетка была ржавой. Дом был двухэтажный, с высокими узкими окнами. Много лет назад он собирался было покоситься набок, но был укреплен подпорками; эти гигантские костыли – излюбленное место для гимнастических упражнений уличных кошек, – изъеденные непогодой, закопченные дымом, поросшие мхом, казались теперь не особенно надежной опорой.
– Все по-старому, – сказал путешественник, остановившись и осмотревшись, – никаких перемен. Темно и уныло, как всегда. Свет в окне моей матери, кажется, ни разу не угасал с тех пор, как я дважды в год приезжал из школы домой и тащил свой чемодан через двор. Так, так, так…
Он подошел к двери с навесом, украшенным резьбой в виде узорчатых полотенец и детских головок с водянкой мозга, по образцу популярных когда-то орнаментов на памятниках, и ударил молотком. Вскоре послышались шаркающие шаги по каменному полу, и дверь отворил старик, тощий, сгорбленный, но с острыми глазами. Он приподнял свечу, которую держал в руке, чтобы помочь своим острым глазам, и сказал без малейших признаков волнения:
– А, мистер Артур! Наконец приехали. Входите.
Кленнэм вошел и затворил за собой дверь.
– Вы пополнели и окрепли, – сказал старик, поворачиваясь и снова подымая свечу, чтобы посмотреть на гостя, и покачивая голову, – но, по-моему, не похожи на своего отца, да и на мать не похожи.
– Как поживает матушка?
– Как всегда в последние годы. Сидит в своей комнате и вряд ли за пятнадцать лет выходила из нее пятнадцать раз.
Они вошли в скромную неуютную столовую. Старик поставил свечку на стол и, поддерживая правый локоть левой рукой, принялся поглаживать свои пергаментные челюсти, глядя на приезжего. Тот протянул ему руку, но старик принял ее довольно холодно – по-видимому, предпочитал свои челюсти, к которым и вернулся при первой возможности.
– Вряд ли ваша матушка будет довольна, что вы являетесь домой в субботний день, Артур, – сказал он, укоризненно покачивая головой.
– Надеюсь, вы не намерены отправить меня обратно.
– О, я, я? Я не хозяин. Я бы этого не сделал. Я много лет стоял между вашей матерью и вашим отцом и не намерен становиться между вашей матерью и вами.
– Вы скажете ей, что я вернулся?
– Да, Артур, да. О, конечно! Я скажу ей, что вы вернулись. Подождите здесь, пожалуйста. Вы увидите, что комнаты не переменились.
Он достал другую свечу из буфета, зажег ее и, оставив первую свечу на столе, отправился исполнять просьбу Кленнэма. Это был маленький лысый старичок в черном сюртуке и жилете, коричневых брюках и длинных коричневых гетрах. По одежде его можно было принять и за приказчика, и за слугу, да он и на деле соединял эти две должности. На его платье не было никаких украшений, кроме часов на старой черной ленте, исчезавших в глубине кармана, над которым виднелся потемневший медный ключ. Голова его сидела на плечах криво, ходил он как-то боком, словно краб, будто явился на свет одновременно с домом и также нуждался в подпорках.
9
Бельцони Джованни Батиста (1778–1823) – итальянский археолог и путешественник, исследователь египетских древностей.