Отчаяние и эйфория соседствовали в сознании Гитлера, поэтому возможна и совсем другая интерпретация: вполне вероятно, что Гитлер начал депортировать немецких евреев, так как хотел верить (или же хотел, чтобы другие верили), что Операция «Тайфун» (вторичное наступление на Москву, начавшееся 2 октября 1941 года) приблизит войну к концу. В момент экзальтации Гитлер даже утверждал это в своей речи от 3 октября: «Враг повержен и никогда больше не поднимется!» Если война действительно закончилась, тогда можно было начинать воплощение «окончательного решения» как программу депортации послевоенного периода[425].
Хотя Операция «Тайфун» не принесла никакой окончательной победы, немцы тем не менее приступили к депортации немецких евреев на восток, что породило своего рода эффект домино. Необходимость создать место для этих гетто подтвердила один метод массового уничтожения (в оккупированной латвийской Риге) и очевидно ускорила развитие другого (в оккупированной польской Лодзи).
В Риге начальником полиции теперь был Фридрих Еккельн, обергруппенфюрер СС и генерал полиции Рейхскомиссариата Остланд. Еккельн организовал первый массовый расстрел евреев в Каменец-Подольском в августе, будучи тогда в должности обергруппенфюрера СС и генерала полиции Рейхскомиссариата Украины. Теперь, после нового назначения, он принес в Латвию свои методы уничтожения в промышленных масштабах. Сначала он приказал советским военнопленным копать рвы в Румбульском лесу возле Риги. За один день 30 ноября 1941 года немцы и латвийцы пригнали в колоннах к месту расстрела около четырнадцати тысяч евреев, приказали им лечь рядом в рвы и расстреляли их сверху[426].
Город Лодзь был во владении Артура Грейзера, который возглавлял Вартеланд – самый крупный район польской территории, присоединенной к Рейху. Лодзь была вторым городом Польши по численности еврейского населения, а теперь стала самым большим городом Рейха по количеству проживающих там евреев. Его гетто было переполнено еще до прибытия немецких евреев. Возможно, что необходимость убрать евреев из Лодзи вдохновила Грейзера (или начальников СС и полиции безопасности Вартеланда) на поиск более эффективного метода уничтожения. Вартеланд всегда был в центре политики «германизации». Начиная с 1939 года, сотни тысяч поляков депортировали, чтобы заменить их сотнями тысяч немцев, прибывающих из Советского Союза (еще до того, как вторжение Германии в Советский Союз сделало пересылку немцев на запад совершенно бессмысленной). Устранение евреев было центральным элементом плана по превращению этой новоприобретенной немецкой зоны в расово немецкую, но оказалось самым сложным по выполнению. Грейзер на своем уровне столкнулся с проблемой, с которой столкнулся Гитлер в масштабе своей империи: «окoнчательное решение» официально означало депортацию, но евреев некуда было высылать. В начале декабря 1941 года в Хелмно стоял припаркованный газенваген[427].
Гитлеровская депортация немецких евреев в октябре 1941 года имела привкус импровизации сверху и неуверенности – снизу. Немецких евреев, высланных в Минск и Лодзь, не уничтожали, а помещали в гетто. Немецких евреев, высланных в Каунас, однако, убили по прибытии, так же, как и первую партию прибывших в Ригу. Какими бы ни были намерения Гитлера, немецких евреев теперь уничтожали. Возможно, Гитлер решил к этому моменту ликвидировать всех евреев в Европе, в том числе немецких евреев; если это так, то даже Гиммлер пока не понял его намерений. Именно Еккельн уничтожал немецких евреев, прибывавших в Ригу, которых Гиммлер не собирался убивать.
425
Цит.:
427
Про Хелмно детальнее будет в Главе 8. Связь между этими событиями установлена в: