Элинор внутренне содрогнулась, хотя в ее полуонемевшем теле не шевельнулся ни один мускул.
– И вот еще что, – продолжал Адам. – Во всем мире быстро растет процент разводов. В настоящее время у нас в Великобритании распадается каждый третий брак, а в Америке, думаю, эта цифра еще выше. Конечно, все мы надеемся, что семейная жизнь Клер и Аннабел и дальше будет столь же счастливой, но супруг Клер уже дважды был женат прежде, а я, как юрист, могу сказать вам, что редкий муж будет ставить финансовые интересы жены выше своих собственных в таких… в таких печальных обстоятельствах.
Он сделал короткую паузу, чтобы дать Элинор возможность осмыслить его слова.
– Клер и Аннабел – прелестные, очаровательные молодые женщины, однако уверены ли вы в том, что они обладают достаточными финансовыми способностями для того, чтобы распоряжаться состоянием, – особенно если иметь в виду, что у них нет никакого опыта в подобных делах? В частности, как вам кажется – захочет ли… или сумеет ли Аннабел заниматься всем этим?
Аннабел была любимицей семьи, но всем было также известно, что она самая легкомысленная из сестер – не слишком умная красавица с бурным темпераментом.
Немного помолчав, Адам добавил:
– И я не могу удержаться от мысли: сможет ли Аннабел всегда владеть собой, не станет ли легкой добычей для каких-нибудь обманщиков или… одного из тех мужчин, которые просто-напросто охотятся за женщинами с деньгами?
Едва слышным шепотом Элинор выговорила:
– Скажи, что мне делать, Адам, прошу тебя. Ты же всегда лучше знаешь.
И Адам объяснил ей все преимущества создания семейной трастовой компании, заметив под конец:
– Безусловно, главное преимущество заключается в том, что члены правления – люди с безупречной репутацией – освободят девочек от бремени ответственности, от необходимости принимать решения и будут руководить компанией в соответствии с вашими желаниями, пока… в течение всей вашей жизни.
Элинор молча обдумывала услышанное, потом прошептала:
– Очень подходящая идея. Компания Дав. Почему ты не подал мне ее раньше, Адам?
– Вы предпочитали, чтобы я не заводил разговора о вашем… об этих вещах, – напомнил Адам.
– Кому ты предлагаешь доверить управление компанией? – спросила Элинор.
– Я бы не советовал связываться с банками, независимо от степени их респектабельности, – быстро ответил Адам. – Они делают деньги для себя.
Он знал, что банк постарается всеми легальными путями высосать из компании как можно больше. Все будет происходить незаметно – один небольшой процентик там, другой тут; возможно, и набегать-то будет в общей сложности не более пяти процентов в год, но даже при таком раскладе через двадцать лет все состояние Элинор окажется в руках банка. Особенно предостерегал Адам против швейцарских банков.
– Они лучше всех умеют подать себя, но они самые хитрые из всех вымогателей. Потому-то у них всегда такой импозантный, внушающий доверие фасад: дорогая почтовая бумага, солидные старомодные офисы – словом, все, чтобы убедить клиента, что они уже не одну сотню лет занимаются своим делом и что на них можно положиться.
– Тогда кого ты посоветуешь?
– Вам нужны надежные, ответственные профессионалы, которые будут должным образом руководить от вашего имени компанией Дав. Она будет держать в своих руках все ваши активы, хотя, разумеется, вам придется сделать конкретные распоряжения по некоторым пунктам, например, относительно вашего движимого и недвижимого имущества. Компания будет надлежащим образом распоряжаться вашим состоянием и ежегодно рассматривать вопрос о выплате определенного процента от доходов на капитал названным вами бенефициариям.[4] Процент этот, естественно, определите тоже вы.
– Во что обойдется создание компании? – спросила Элинор еще тише, чем раньше. Перечисленные Адамом опасности разволновали и расстроили ее.
– Примерно в тысячу фунтов. Возможно, несколько больше, если в актив будет включено также и имущество – например, этот замок. Ежегодный налог составит, вероятно, половину процента от общей суммы оценки активов компании. Правление может продолжать сотрудничать с вашим нынешним банком, а также маклерами и другими специалистами, ведущими сейчас ваши финансовые дела.
– Будет ли фирма „Суизин, Тимминс и Грант" по-прежнему представлять мои интересы?
– Разумеется. Более того: если пожелаете, наша фирма могла бы взять на себя управление компанией.
Шушу просунула голову в дверь:
– Адам, у тебя еще две минуты. – Однако, заметив бледность Элинор, тут же поправилась: – Тебе пора уходить.
– Еще две минуты, – с улыбкой, но серьезным тоном не то попросил, не то констатировал Адам, и Шушу после некоторого колебания кивнула и закрыла дверь.
Адам задумчиво взглянул на Элинор поверх своих роговых очков.
– Кстати, вот еще что. По-моему, Шушу включать в это дело не стоит. Естественно, для нее будет сделано все, что следует, – точно так, как того пожелаете вы и, разумеется, девочки, однако по многим причинам все намного проще – я говорю это на основании опыта нашей фирмы, – если семейная компания объединяет только членов семьи. Тут много разных юридических тонкостей, которыми я просто не хотел бы обременять вас.
– Ты уверен, что Шушу не останется обделенной? – с тревогой спросила Элинор.
– Абсолютно уверен. – Адам собрал свои бумаги и встал.
– Сколько времени все это займет?
Адаму был ясен скрытый смысл вопроса, поэтому он ответил предельно спокойно:
– Пару недель, а если понадобится – и того меньше.
– Постарайся сделать все как можно быстрее, – прошептала, уже одними губами, измученная разговором Элинор. – И поскорее объясни все Шушу и девочкам.
– Я здесь для того, чтобы выполнять ваши желания, – улыбнулся Адам. – Я буду счастлив объяснить им все от вашего имени… но только тогда, когда вам врач даст разрешение на подобное собрание. Мы не должны утомлять вас, Элинор.
В тот же день, ближе к вечеру, все собрались в спальне Элинор, где уже ждали их придвинутые поближе к пышному ложу больной стулья времен Первой директории. Адам видел, что девочки чувствуют себя неуютно: они внезапно поняли, что этот общий разговор не просто формальность и что вот-вот должно произойти нечто исключительно важное.
Шушу, чтобы разрядить обстановку, принялась болтать.
– Эти твои шортики, прямо скажу, оставляют не слишком-то много места воображению. – Это замечание было адресовано Клер, явившейся в белом костюме для игры в теннис. – Уж ради бабушки ты могла бы надеть что-нибудь более симпатичное. Посмотри-ка на Аннабел! – Аннабел сменила купальник на голубое шелковое платье.
– Ладно, Шушу, не ворчи. – Миранда, в легких розовых брюках и такой же блузке, знала, что в ее костюме придраться не к чему. – Может быть, мы начнем, Адам?
Адам заговорил серьезно:
– Ваша бабушка приняла решение основать семейную трастовую компанию, назначив получателями прибыли вас, своих внучек.
И, тщательно соблюдая нейтральный тон, изложил план Элинор, назвав общую сумму вкладываемого капитала.
– Без малого девять миллионов фунтов! – ахнула Миранда.
Аннабел сидела с полуоткрытым ртом, потом наконец пробормотала:
– О Господи, это же… это же почти двадцать семь миллионов долларов!
Клер произнесла с колебанием в голосе:
– Это слишком много для одного человека… или для одной семьи. – Однако, интуитивно почувствовав неодобрение бабушки, прибавила: – Я хочу сказать, что нехорошо, когда кто-то один владеет такими деньгами, когда половина человечества умирает с голоду.
Именно такой реакции и ожидал Адам от Клер, вечной романтической идеалистки. Она так гордилась своей честностью, но в проигрыше предстояло остаться именно ей. И первый шаг к этому проигрышу она уже сделала. Только что.
– А что за штука эта компания? – осторожно спросила Шушу.
– Это в общем-то обычная компания, – начал объяснять Адам, – только вместо директоров ею руководит правление. Для того чтобы правление делало свое дело как следует, специально назначенное лицо – нечто вроде полицейского – наблюдает за его работой. Основателем компании является то лицо, на чьи средства она создается, то есть в данном случае – Элинор, а доходы будут идти лицам, указанным Элинор, то есть в данном случае – ее потомкам. На случай, если когда-нибудь, в будущем, цепь потомков прервется, может быть указан какой-либо последний бенефициарий, хотя, думаю, этого не случится на протяжении ближайшей пары сотен лет.