Все это говорит о том, что семьи Кастора и Аммониана находились в тяжелом материальном положении и, чтобы дотянуть до нового урожая, пошли на кабальные условия договора. Но урожай 315 г., очевидно, не оправдал их надежд, и они отказались (или не смогли?) выплатить Исидору его долю.
Решение презида было в пользу Исидора, но он не смог получить причитавшуюся ему долю. В начале 316 г. Исидор снова пишет петицию стратегу Арсиноитского нома (p. Merton 91), прилагает к ней копию своей жалобы президу с его резолюцией, предписывающей стратегу-экзактору действовать в пользу жалобщика, и просит призвать к ответу Кастора и Аммониана, находящихся в Бубастосе. Очевидно, они уже покинули Каранис, чтобы избежать взысканий. После урожаев 316–317 гг. Исидору, вероятно, удалось получить часть долга, но в апреле 318 г. он вновь обращается с жалобой к президу (SB, 9187) уже по поводу невозвращения долга Кастором и Аммонианом в размере 32 артаб пшеницы и 18 артаб бобов. За эти два года Кастор умер, а Аммониан находится в бегах, поэтому Исидор предъявляет претензию к наследникам и поручителям должников — Деметрию и Томису. Он претендует на трех быков, которые по соглашению должны перейти к нему как обеспечение долга. Но поручители отказались их отдать. Решение презида было в пользу Исидора: он поручил рассмотреть дело препозиту нага и обеспечить взыскание долга. В июле 318 г. Исидор обращается уже к препозиту пага Геронтию с просьбой сообщить решение презида ответчикам и рассмотреть их спор (SB, 9188; p. Cair. Isid. 76). Поскольку в архиве больше нет документов, связанных с этим делом, можно думать, что Исидор добился возвращения долга.
Естественно, что потеря суммы в 40–50 талантов (так примерно можно оценить 32 артабы пшеницы и 18 артаб бобов по ценам 314–318 гг.[486]) была ощутима для крестьянского хозяйства среднего (или даже выше) уровня, каким было хозяйство Исидора, но его расходы на судебные процедуры (папирус, написание жалоб и их копий, оплата ритора и других судебных издержек) говорят о том, что он был достаточно зажиточным, особенно по сравнению с теми, кому предъявлял иски, и его жалоба на то, что он человек «небольшого достатка» и что его стремятся разорить, носит риторический характер.
Столкновение Исидора с богатыми и влиятельными людьми в коме и местной администрацией, а может быть, и длительная тяжба с Кастором и Аммонианом отразились и на его отношениях с родственниками и ближайшим окружением. Питтакион, очевидно, распадается; среди папирусов из его архива резко уменьшается число документов, связанных с делами братьев: имеются лишь несколько квитанций об уплате налогов Герасом и его женой, датированные не позже 318 г. (p. Cair. Isid. 59), и несколько квитанций об уплате Исидором налогов за брата Палемона, датированные 323 г. (p. Cair. Isid. 61).
Видимо, меняется и характер деятельности Исидора, снижается его хозяйственная активность. В его архиве исчезают документы, связанные с арендой земли у горожан, — последняя расписка об уплате ренты Аврелии Птолеме из Арсинои датирована июлем 315 г. (p. Cair. Isid. 122), но, возможно, он продолжал арендовать соседние с его землей участки у жителей комы (см., например, пометку об уплате налога за Сириона в p. Cair. Isid. 61).
Сведения о жизни Исидора после 318 г. дают в основном его петиции. В 320 г. Исидор от имени своей жены Талес, дочери Палемона, подает жалобу препозиту пага (p. Cair. Isid. 77) на Самбатиона и его братьев, опекунов племянниц его жены, обвиняя их в пренебрежении опекунскими обязанностями в отношении сбора урожая и обработки земли, перешедшей к сиротам от их родителей, и в присвоении 6 быков (или коров), 2 ослов, 2 молодых ослов и еще какого-то имущества[487]. На попытку Талес вмешаться опекуны ответили оскорблениями и угрозами. Авторы петиции просят препозита пага обязать опекунов добросовестно обрабатывать землю подопечных, чтобы сохранить все аруры производящими, и составить опись наследства. Весьма характерна заключительная просьба к препозиту пага принять меры, предохраняющие жалобщиков от мести со стороны ответчиков-опекунов: «прими сдерживающие меры, чтобы они в самом деле не сделали мне то, что грозили на словах».
Но эта просьба оказалась тщетной: по-видимому, в этом же году Исидор вынужден снова обращаться с жалобой к препозиту пага по поводу потравы его полей скотом Самбатиона, сына Сириона, Соты, сына Ахиллы, Птолла, сына Аристона, и Аммона, сына Капея (p. Merton 92).
Что это происшествие не было случайным, следует из самой петиции (Исидор пишет о вторичной потраве) и из перечисления виновных: кроме Самбатиона, с которым Исидор только что столкнулся из-за опекунства, в потраве участвовали некоторые из его прежних неблагожелателей — Сота, сын Ахиллы, и Птолла, сын Аристона, возможно, брат Серена.
486
В 308–309 гг. артаба пшеницы по официальной цене, указанной в отчете ситологов, стоила 1333 драхмы (p. Cair. Isid. 11); в то же время за 100 артаб бобов Исидор платил 15 талантов, т. е. 900 драхм за артабу (p. Cair. Isid. 89). К 314 г. пена пшеницы выросла до 1 таланта 400 драхм, очевидно, выросла и цена бобов. См.: Boak А. Е. В., Youtie Η. Ch., p. 174.
487
Близок по содержанию к этой петиции список продуктов, животных и других объектов в p. Cair. Isid. 136: «пшеницы 100 артаб, ячменя 150 артаб, овощных семян 45 артаб, ослов 2, молодых ослов, 2, маленькая ослица 1, доля в быках, доля пекарни, доля дома».