Так, аборигены Австралии, жившие в труднейших условиях и в целом находившиеся на, возможно, самом низком на Земле уровне развития, создали, не говоря уже об изобретении бумеранга, богатейшую и многообразную мифологию, выработали сложнейшие формы общественных связей по признаку родства.[44] Все это было бы невозможным без проявлявшейся из поколения в поколение творческой инициативы внушительного числа индивидов во всех концах континента. Уже на глазах исследователей, с начала нынешнего века среди туземцев Австралии начали распространяться новые культы, из которых наиболее известным и менее других затронутым западными влияниями является культ курангара, распространившийся из центральной пустыни на север и северо-запад и характеризующийся разрывом с традиционными верованиями и необычной для Австралии ролью магии.[45] Творческие задатки австралийцев проявились и в своеобразной живописи. Исследования психологов выявили определенные психологические особенности австралийцев, но связаны они не с генотипом, а с традицией коллективного разрешения возникающих проблем; именно из-за этого австралийцы испытывали дополнительные трудности при решении задач в условиях эксперимента над индивидом.[46] Австралийцы не составляют, в данном случае, исключения. Индивиды с разнообразными новаторскими склонностями нередко обнаруживаются в различных бесписьменных обществах.[47]
Мы видим, таким образом, что гипотеза об особой наследственной одаренности греков не может опираться на общие закономерности антропологии и генетики человека. Рассмотрим теперь вопрос, в какой мере она согласуется с конкретным греческим материалом.
Антропологическое изучение останков населения Древней Греции указывает на присутствие в Греции и до появления греков около XIX в. до н. э., и впоследствии (вплоть до сегодняшнего дня) всех основных подтипов европеоидной расы,[48] как это обнаруживается и в других районах, заселенных индоевропейскими народами. Более того, население Греции, начиная с микенской эпохи (предшествующие периоды не дают достаточно материала для суждения), характеризуется необычной антропологической гетерогенностью.[49]
Эволюция антропологического типа населения Греции с конца III тысячелетия до конца II тысячелетия до н. э., т. е. в эпоху формирования греческой народности,[50] никак не говорит за преобладание в ее составе пришлых элементов,[51] в том числе и составлявших часть этих пришельцев индоевропейцев — носителей прагреческого языка. Данные лингвистики косвенно подтверждают эти выводы: значительный неиндоевропейский слой в греческой лексике[52] говорит об интенсивном смешении греков с догреческим населением Балканского полуострова в дописьменную эпоху. Все это противоречит предположению о том, что в «культурном перевороте» сыграло существенную роль вхождение в состав греческого народа какого-то наследственно особо одаренного племени.
Далее, рассматриваемая гипотеза не может объяснить греческую культуру в динамике ее развития.[53] Греки появились на Балканском полуострове, на территории будущей Греции, в начале II тысячелетия до н. э.[54] Более тысячи лет прошло с этого момента до эпохи, которую мы называем временем культурного переворота. Мы, естественно, знаем эту эпоху гораздо хуже, чем Грецию I тысячелетия до н. э. (сравнительно лучше документирован, благодаря текстам линейного письма В, период, непосредственно предшествовавший разрушению ахейских государств на Крите, в Пелопоннесе и в Средней Греции — примерно XV-XIII вв. до н. э.), но у нас нет решительно никаких оснований предполагать какие-то радикальные отличия в культуре греков вплоть до IX в. до н. э. от соответствующих им по уровню развития народов Древнего Востока.[55] Лишь так называемая геометрическая эпоха знаменует начало специфической эволюции Греции.[56] Ряд особенностей общественного устройства Микенской Греции, которые отмечают исследователи,[57] сами по себе еще ничего не говорят об особой одаренности греков, а представляют собой лишь первые предпосылки для «греческого чуда».[58]
44
См.; Childe V. G. Der Mensch schallt sich selbst / Übers, von W. Martini. Dresden, 1959. S. 52 ff.; Eliade M. Australian religions: An introduction. Ithaca: London, 1973: Кабо В. Р. Австралийская община// Прошлое и настоящее Австралии и Океании. М.. 1979. С. 139-171. Ср.: Balandier J. Anthropologiques. Paris, 1974. P. 181.
45
Petri Н. Kurangara: Neue magische Kulte in Nordwestaustralien //Z. Ethn. 1950. Bd. 75. S. 43-51; Eliade. Op. cit. P. 172-185.
46
Porteus S. D. The psychology of primitive people: Α study of the Australian aborigine. New York, 1931.
48
Luschan F. von. Beiträge zur Anthropologie von Kreta// Ζ. Ethn. 1913. Jg. 45; Fürst С. M. Zur Anthropologie der praehistorischen Griechen in Argolis//Lundsuniversitets Arsskrift. 1930. Bd. 26. N 8; Angel J.-L. Α racial analysis of the Ancient Greeks: An essay on the use of morphological types// Am. J. Phys. Anthr. 1944. Vol. 2. P. 329-376; Charles R.-P. 1) Etudeanthropologiquedesnecropolesd'Argos//BCII. 1958.T. 82. P. 268-313; 2) Le peuplement de l'Europe mediterraneenne pendant les 111 et II millenaires av. J.-C. Paris. 1960. P. 128-133. — Обнаруживаются в Греции и следы миграций населения из Африки.
52
Обширный материал и критическое освещение проблемы см. в кн.: Furnee Е. J. Die wichtigsten konsonantischen Erscheinungen des Vorgriechischen: Diss. The Hague; Paris, 1972. Ср. Также: Chadwick J. The Mycenaean world. Cambridge, 1976. Р. 3.
53
На аналогичные трудности наталкиваются все попытки рассматривать расовые и генетические факторы как определяющие историю какого бы то ни было народа. См., напр.: Лейри М. Раса и цивилизация // Расовая проблема и общество / Пер. с франц. М., 1957. С. 19-75 (см.: С. 60-63); Toynbec. Op. cit. Vol. 1. P. 227-249; Boas Fr. 1) Primitive man. P. 116-158; 2) Race, language and culture. New York, 1940. P. 11 ГГ.; Kroeber. Configurations of culture growth.
54
Haley J. В., Blegen С. W. The coming of the Greeks// Am. J. Arch. 1928. Vol. 32. P. 141-154; Do w St. The Greeks in the Bronze Age //XIe Congres International des sciences historiques. Stockholm, 1960. P. 1-34 (= The language and background of Homer / Ed. by G. S. Kirk. Cambridge, 1961. P. 140-173); Starr. Origins. P. 30 ff.; Taylour. Op. cit. P. 22 ff: Vermeule E. Greece in the Bronze Age. Chicago. 1964. P. 66 ff.; Chadwick. Op. cit. P. 1 ff.; Hooker J. T. The coming of the Greeks //Historia. 1976. Bd. 25. S. 129-145.
55
Особенно показательно здесь, конечно, развитие искусства, ибо только для этой области культуры мы имеем адекватные источники и из среднеэлладской, и из микенской эпохи, и из так называемых темных веков.
56
Picard Ch. Les origines du polytheisme hellenique: L'ere homorique. Paris, 1932; Heuß A. Die archaische Zeit Griechenlands als geschichtliche Epoche// A&A. 1946. Bd. 2. S. 26-62; Caro G. Greek personality in archaic sculpture. Oberlin, 1948; Page D. L. History and the Homeric Iliad. Berkeley, 1959. P. 179 ff; Starr. Origins (см. особенно: P. VII); Demargne P. La naissance de l'art grec. Paris, 1964; Андреев Ю. В. Античный полис и восточные города-государства// Античный полис. Л., 1979. С. 8-27 (см. особенно: С. 13 и сл.).
57
Лурье С. Я. 1) Язык и культура микенской Греции М.; Л., 1957. С. 11; 2)К вопросу о характере рабства в микенском рабовладельческом обществе // ВДИ. 1957. № 2. С. 8-24; Тюменев А. И. Восток и Микены // ВИ. 1959. № 12. С. 58-74.