— Убери в доме, дай корма наседке с цыплятами и выпусти их из курятника. Только посматривай, чтобы цыплята не разбежались и коршун их не утащил. Потом просей муку. Из муки замеси тесто. Затем затопи тэндур, приготовь обед, а потом испеки лаваш [1]. В полдень подои козу и овец, молоко процеди, чтобы чистое было, вскипяти и дай немного остыть, потом разлей его и заквась, чтобы завтра был катых. Вот шерсть, спряди из неё нитки, я вернусь и свяжу носки и рукавицы на зиму. Из навоза непременно наделай кизяков, чтобы было чем топить зимой. Из вчерашнего катыха сбей масло иначе он прокиснет и испортится. У меня там ещё бельё замочено, и ткань я начала ткать, но это оставь; уж так и быть, приду вечером, сама сделаю.
— Иди, жена, — воскликнул муж, — я всё сделаю и хоть раз отдохну дома!
Ушла жена отару пасти, а муж убрал в доме, как жена велела, потом накормил курицу с цыплятами. Цыплят он решил привязать длинной ниткой к курице, чтобы они не разбежались. Потом затопил тэндур, поставил обед варить.
Вдруг ему показалось, что за окном, высоко в воздухе, курица кудахчет. Удивился он, выскочил на улицу и видит, что коршун держит одного цыплёнка в когтях и летит, а на ниточке висят все цыплята и курица. Курица кудахчет с перепугу. Бросился он вдогонку за коршуном, хотел поймать нитку с висящими на ней цыплятами и курицей, долго гнался, но не догнал. Коршун скрылся за горой.
Когда муж вернулся домой, то увидел, что тэндур совсем потух, вода в казане с крупой вся выкипела, а крупа пригорела. Затопил он снова тэндур, тут же высыпал из мешка муку в корыто и хотел просеять её, но подумал, что время летит, а работы ещё много, и решил: «Привяжу я горшок с катыхом к спине. Пока буду муку просеивать и тесто месить, масло само собьётся».
Так он и сделал.
Когда стал просеивать муку, горшок двигался то вправо, то влево, и масло постепенно сбивалось. Муж радовался своей находчивости.
Но опять случилась беда.
Стоя месить тесто было неудобно, и он встал на колени, а горшок перевернулся, и весь катых из него вытек на пол. Кое-как муж отвязал горшок, а комнату подмёл и посыпал золой, чтоб посуше было.
И снова принялся тесто месить. Едва кончил месить, увидел, что тэндур накалился, и стал лаваш печь.
А тут у дверей заблеяли овцы и коза. Он схватил медный котёл и побежал их доить. Сначала доил овец. Доить было нелегко, потому что они к нему не привыкли. Когда он стал доить козу, та дважды вырывалась, а на третий раз копытом толкнула котёл и больше половины молока разлилось.
Очень он устал. Когда подоил и овец и козу, вернулся в дом и видит — лаваш в тэндуре сгорел. Решил он хоть молоко вскипятить. «Не топить же снова тэндур, вскипячу я молоко на улице, на костре, — решил находчивый муж, — так легче и быстрее».
На небе уже появились звёзды, во дворе было совсем темно. Разжёг он костёр, повесил над ним котёл с молоком, взял ложку и стал молоко мешать, чтобы оно не подгорело.
А в это время его жена возвращалась домой. Ещё издали увидела она у своего дома костёр и удивилась. «Зачем ему костёр понадобился?» — подумала она и поспешила к дому. Муж и не заметил, как подошла жена, а она спросила:
— Что случилось, зачем ты костёр разжёг?
— Решил молоко на дворе вскипятить, так удобнее, — сказал он.
Молоко вскипело. Жена подхватила котёл и унесла в дом. Муж стал рассказывать обо всём, что с ним за день приключилось.
— Я проголодалась, дай мне поесть, — попросила жена.
— Кроме молока, ничего нет, не успел я сварить, совсем забегался. Знаешь, жена, завтра ты уж лучше сама оставайся дома и занимайся хозяйством, а я пойду овец пасти.
С тех пор муж больше никогда не говорил, что его работа труднее. И стали они жить дружно.
Старик, падишах и воры
В одном городе жил-был старик бедняк со своей женой. Бедняк славился тем, что умел он любую загадку разгадать, любой обман распознать. Говорили даже, что он может в толпе вора угадать. А в том городе жило сорок воров. Все это знали, но никто их поймать не мог. Однажды воры у самого падишаха казну обокрали. Падишах позвал к себе бедняков и сказал:
— Говорят, ты умеешь любую загадку отгадать, любой обман распознать, в толпе вора угадать. У меня из казны украли золото. Я тебе даю сроку сорок дней. Отгадай, кто эти воры, и получишь награду. А если не назовёшь мне воров, я велю палачу голову тебе отрубить.
Вернулся старик домой опечаленный.
— Что тебе сказал падишах? — спросила у него жена.
— Падишах позвал меня и сказал: «Говорят, ты умеешь любую загадку отгадать, любой обман распознать, в толпе вора угадать. У меня из казны украли золото. Я тебе даю сроку сорок дней. Отгадай, кто эти воры, и получишь награду. А если не назовёшь мне воров, я велю палачу голову тебе отрубить».
— Беда нам, разве можешь ты воров узнать? — запричитала старуха.
Загоревали они, не придумают, как от беды избавиться.
А воры, которые золото украли, прослышали, что падишах приказал ворожею угадать, кто золото унёс, и испугались. Когда стемнело, собрались они, и старший среди воров сказал:
— По вечерам муж и жена всегда говорят, рассказывают друг другу о том, что они за день видели. Давайте пошлём одного из нас к старику, пусть подслушает, о чём они со старухой беседовать будут, и расскажет нам.
Послали воры своего человека к старику. Тот подкрался к окну, приложил ухо и слышит голос старика:
— Жена, всего их было сорок, но одного уже нет, осталось тридцать девять.
Это старик о днях сказал: падишах дал ему сроку сорок дней и один уже прошёл.
А вор прибежал к своим и сказал:
— Они там про нас говорят, и всё они знают. Я сам слышал своими ушами, как старик произнёс: «Жена, всего их было сорок, но одного уже нет, осталось тридцать девять». Разве это не про нас? Ведь когда я уходил, на месте нас оставалось тридцать девять.
Воры переполошились и на другой вечер опять решили послать кого-нибудь разузнать, что им грозит. Теперь они послали сразу двоих. Подкрались воры к дому старика и вдруг слышат голос старика:
— Всего их было сорок, но двух уже нет, осталось тридцать восемь.
А старуха ему отвечает:
— Да, двух уже как не бывало.
Воры прибежали к своему главарю и крикнули наперебой:
— Они там всё про нас знают! Мы своими ушами слышали, как он сказал старухе: «Всего их было сорок, но двух уже нет, осталось тридцать восемь». А старуха ему ответила: «Да, двух уже как не бывало». Разве это не про нас? Ведь когда мы вдвоём уходили, на месте оставалось тридцать восемь.
Главарь подумал-подумал, посоветовался со всеми и говорит:
— Надо всё золото старику отнести, пусть он вернёт его падишаху, не то не спастись нам от виселицы. Старик всё про нас падишаху расскажет.
На другой день воры послали своего человека к старику. Пришёл он, золото принёс и говорит:
— Возьми всё золото, которое мы из казны падишаха украли. Отнеси его падишаху. Только нас ему не выдавай.
Но старик не стал золото брать:
— Если я возьму его и к падишаху пойду, он спросит, где воры. Что же я ему тогда скажу? Он подумает, что это я казну обокрал, и велит меня повесить.
— Как же нам быть? — взмолился вор. — Помоги нам, мы не хотим, чтобы нас казнили.
— Когда настанет ночь, отнесите сами золото и положите туда, откуда взяли. Тогда падишаху не придётся спрашивать, где воры.
Вор побежал к своим. Подумали, подумали они и решили, что старик прав. Когда настала ночь, отнесли сами золото и положили на место.
Утром визирь доложил падишаху, что всё золото снова на месте. Падишах удивился: как быстро старик отыскал воров.
Позвал он старика к себе и сказал:
— Твоя мудрость спасла мою казну. Какую ты хочешь награду?
А старик обрадовался, что падишах не велит его казнить, и воскликнул: