Либо там, либо в интернете.
Ёсихико посмотрел, как Амэтанабатацухимэ-но-ками воодушевлённо рисует в молескине, оценивая хвост Когане, и тяжело вздохнул.
Часть 2
После появления Амэтанабатацухимэ-но-ками Ёсихико и Хонока начали вместе с ней изучать модные журналы с фотографиями популярных моделей и ходить по магазинам. Они многое узнали о повседневной одежде и в очередной раз поняли, что она разительно отличается от того, что демонстрируется на показах. Однако на богиню эти походы не действовали — она без конца рисовала в блокноте невообразимые дизайны, подсовывала свои изделия в различные магазины, а вечером ворчала на весь мир невероятно мрачным голосом, когда узнавала, что её одежда в очередной раз не продалась.
— Надо что-то делать… — устало протянул Ёсихико. Он только-только закрыл смену и добрался до раздевалки, где взгляд невольно упал на забытый кем-то журнал мужской моды.
Амэтанабатацухимэ-но-ками заявила, что ей лучше спится в окружении одежды, поэтому на время поселилась в платяном шкафу в комнате Ёсихико. Из-за этого ему приходилось спрашивать разрешения каждый раз, когда он хотел что-то оттуда взять. К тому же богиня отпускала едкие комментарии относительно его гардероба: «у тебя одни только спортивные костюмы», «чего у тебя все рубашки в клеточку?» и так далее. Жизнь среди непрошеной критики уже успела порядком ему надоесть.
— Поселилась бы лучше у Хоноки…
Две девушки наверняка ужились бы без неловких моментов, но с другой стороны — это ведь судьба лакея терпеть подобные испытания, так что Ёсихико уговаривал себя мириться с происходящем.
— А, Хагивара!
Как только Ёсихико вышел из раздевалки, его окликнул начальник — мужичок за сорок. Для своей должности он казался несколько щупленьким, однако легко управлялся с плечистыми подчинёнными. В последнее время Ёсихико даже проникся уважением к его мастерству.
— Это тебе. Забыл отдать в конце смены. Хорошо работаешь.
С этими словами начальник вручил ему расчётный листок к завтрашней зарплате.
— Спасибо!
Ёсихико поклонился и принял листок, не выпрямляясь. Ему даже показалось, что он немного переигрывает с благоговением. Ничего, кроме листка, ему не полагалось, поскольку зарплата поступала прямо на банковский счёт, но ему всё равно нравилось получать документ из рук начальника. Эти деньги должны покрыть расходы на многочисленные журналы, которые не он к тому же читал.
Ещё раз поклонившись начальнику, Ёсихико вышел из здания и на ходу развернул листок. С учётом всех налогов получилось в районе ста тысяч иен8 — в полтора с лишним раза меньше, чем когда он работал в офисе. Если вычесть тридцать тысяч, которые он отдаст семье, абонплату за мобильник, деньги на проезд и перевод на накопительный счёт, который Ёсихико старательно вёл ещё с той поры, когда работал в офисе, от зарплаты останется лишь пара-тройка десятков тысяч. А с учётом того, сколько денег съедает работа лакеем, на жизнь Ёсихико оставалось совсем немного.
— С такой зарплатой можно и не думать о поездке в Харадзюку или Нью-Йорк, где её стиль могут понять…
Вздохнув о своей нелёгкой жизни, Ёсихико пошёл по переходу. Он просил старших богов снабжать лакеев деньгами на проезд, но молитвы оставались без ответа.
— А?
По пути к станции Ёсихико вдруг увидел возле одного из магазинов знакомый красный берет. Девочка сидела, обхватив руками колени, большущая сумка стояла рядом. К ней обратилась сердобольная старушка, но Амэтанабатацухимэ-но-ками заявила, что с ней всё в порядке. Но, хотя её голос звучал радостно, глаза были безжизненны.
— Что она тут делает?..
Подождав, пока обеспокоенная старушка уйдёт, Ёсихико приблизился к богине и позвал её по имени.
— А. Это ты, лакей?
— Опять магазин открыть пыталась?
Чтобы не мешать прохожим и посетителям магазина, Ёсихико сел у стены напротив девочки.
— Да. Я нашла многолюдное место у станции и разложила там вещи, но меня выгнала полиция, — призналась богиня жизнерадостным голосом и смущённо усмехнулась, после чего перешла на глухое бормотание: — С каких это пор в Японии полиция важнее богов?
— П-полицейские просто делали свою работу, не надо их проклинать…
Вряд ли незадачливые патрульные знали, что имеют дело с богиней. Ёсихико почувствовал себя отчасти виноватым — надо было с самого начала объяснить Амэтанабатацухимэ-но-ками, что нельзя просто открывать магазин на дороге без разрешения.
— Наверное, меня, не упомянутую ни в «Записках», ни в истории, люди уже попросту не считают богиней… — пробормотала девочка.