Выбрать главу

19 июля 1898 года, в возрасте сорока четырех лет, Уинфилд Скотт Лавкрафт умер в Больнице Батлера. После закрытой заупокойной службы он был погребен на кладбище Свон-Пойнт, располагающемся рядом с больницей. Его смерть почти никак не подействовала на Говарда Лавкрафта, для которого отец оставался лишь призрачной фигурой.

Уинфилд Лавкрафт оставил состояние в десять тысяч долларов – приличное наследство по тем временам. Он также оставил сыну свое изящное одеяние: черные пиджаки и жилеты, полосатые брюки, аскотские галстуки и трость с серебряным набалдашником. Г. Ф. Лавкрафт не только сохранил эту одежду, но даже носил ее, когда дорос до нее, хотя к тому времени она уже давно вышла из моды.

В конце лета 1898 года Лавкрафт, которому скоро должно было исполниться восемь лет, поступил в начальную школу на Слейтер-авеню, к северу от Энджелл-стрит[64]. Будучи немного близоруким, он начал носить очки и пользовался ими время от времени на протяжении всей своей жизни. В 1925–м, обнаружив, что они вызывают раздражение носа и ушей, он стал обходиться без них и надевал лишь тогда, когда хотел четко разглядеть что-то отдаленное, например, на спектакле или лекции.

Во время 1899/1900 учебного года Сюзи Лавкрафт забрала сына из школы на Слейтер-авеню, предположительно из-за болезни. Говоря об этом событии, друг Лавкрафта Кук заметил: «Я всегда буду считать, что это его мать, а не он, была больной – больной страхом потерять свою единственную оставшуюся связь с жизнью и счастьем».

По-видимому, причиной этого должно было быть нечто большее, нежели один невротичный страх Сюзи, что ее одаренный сын слишком чувствителен и слаб нервами для строгостей публичной школы. Возможно, это был как раз период его ревматизма. Четверть века спустя Лавкрафт писал: «…Мои сверхчувствительные нервы влияли на деятельность моего организма до такой степени, что вызывали множество различных заболеваний. Так, у меня была сильная аритмия, еще более ухудшавшаяся от физического напряжения, и такая острая болезнь почек, что местный врач хотел было даже сделать операцию по удалению камня из мочевого пузыря, не поставь бостонский специалист более точный диагноз, возведя причину заболевания к нервной системе… Затем, у меня была жуткая болезнь пищеварительной системы – тоже, вероятно, вызванная нарушением деятельности нервов – и, сверх того, страшные головные боли, из-за которых я три-четыре дня в неделю не вставал с постели. Они до сих пор время от времени бывают у меня – необъяснимого рода, известные как мигрень, – хотя их и не сравнить с теми, что были раньше».

Он также был подвержен ночным кошмарам, которые описывал так (заключенное в скобки принадлежит Лавкрафту): «Когда мне было шесть или семь лет, меня постоянно мучили странные и периодически повторяющиеся кошмары, в которых существа чудовищной расы (названные мною „ночными мверзями“[65] – не знаю, откуда я взял это имя) хватали меня за живот [плохое пищеварение?] и уносили через бесконечную даль черного неба над башнями мертвых и ужасных городов. Наконец они приносили меня в серую пустоту, откуда я видел игольчатые пики гигантских гор милями ниже. А затем они бросали меня – и когда я, словно Икар, начинал падать, то просыпался в таком ужасе, что мне была страшна сама мысль о том, чтобы заснуть снова. „Ночные мверзи“ были черными, худыми и словно резиновыми тварями с рогами, хвостами в шипах, крыльями, как у летучих мышей, и совсем без лиц. Несомненно, я извлек этот образ из спутанных воспоминаний о рисунках Доре (в основном иллюстраций к „Потерянному раю“), которыми наяву восхищался. Они были безголосыми, и их единственной настоящей пыткой было обыкновение щекотать мне живот [снова пищеварение], перед тем как схватить меня и унестись прочь. Откуда-то я смутно знал, что они живут в черных норах, испещряющих пик некой невероятно высокой горы. Они являлись стаями примерно из двадцати пяти или пятидесяти тварей и иногда перебрасывались мною меж собой. Из ночи в ночь мне снился один и тот же кошмар лишь с незначительными отличиями – но перед пробуждением я никогда не успевал долететь до тех ужасных горных пиков»[66].

В основном юный Лавкрафт казался физически нормальным, но он явно страдал тем, что сегодня мы называем психосоматическими заболеваниями[67], усугубленными нервозными страхами и подозрениями его матери. Он немного пролил свет на условия своего детства в написанном позже рассказе, в котором повествуется о вымышленном персонаже, во многом схожем с ним самим: «Он был самым необыкновенным ребенком-ученым, которого я когда-либо знал, и в семь лет он писал стихотворения мрачного, фантастического, почти ненормального характера, поражавшие окружавших его учителей. Возможно, домашнее образование и изоляция, в которой его всячески баловали, как-то сказались на его раннем расцвете. Единственный ребенок, он страдал органическими заболеваниями, которые держали в страхе любивших его до безумия родителей, из-за чего они ни на шаг не отпускали его от себя. На улицу он выходил только в сопровождении няни, и ему редко выдавалась возможность свободно поиграть с другими детьми. Все это, несомненно, питало странную скрытую духовную жизнь, в которой воображение было единственным способом выражения свободы»[68].

вернуться

64

Г. Ф. Лавкрафт (в письме Р. Кляйнеру, 16 ноября 1916 г.) сообщил: «Я поступил в последний класс начальной школы», но я ни за что не поверю, что школа позволила бы семилетнему, пускай даже и одаренному мальчику начать обучение с четвертого класса. Вполне возможно, что он поступил во второй. Мюриель Эдди (в личном общении) рассказала, что Энни Гэмвелл «владела известняковой разработкой в Восточном Провиденсе, штат Род-Айленд, которую продала из финансовых соображений, чтобы помочь миссис Лавкрафт после смерти ее мужа». Даты и подробности отсутствуют.

вернуться

65

Эти фантастические твари были подробно описаны Г. Ф. Лавкрафтом в повести «Сновиденческие поиски Кадафа Неведомого» (1927), а также в одноименном сонете (см. эпиграф к данной главе). Оригинальное «Night-Gaunts» (прилагательное «gaunt» означает «голодный; худой, костлявый; мрачный, отталкивающий», формы существительного не существует) в русских переводах передается по-разному: «крылатые твари» (К. Королев, Д. Афиногенов), «ночные призраки» (О. Алякринский) и, на наш взгляд, самая удачная трактовка – «ночные мверзи» (С. Л. Степанов). (Примеч. перев.)

вернуться

66

Письмо Г. Ф. Лавкрафта М. В. Mo, 1 января 1915 г.; W. Paul Cook «An Appreciation of H. P. Lovecraft» в Я. P. Lovecraft «Beyond the Wall of Sleep», Sauk City: Arkham House, 1943, p. 428; письмо Г. Ф. Лавкрафта P. X. Барлоу, 10 апреля 1934 г.; В. Финлею, 24 октября 1936 г.

вернуться

67

То есть телесными заболеваниями, возникновение, течение и исход которых обусловлены психическими факторами. (Примеч. перев.)

вернуться

68

Я. P. Lovecraft «The Outsider and Others», Sauk City: Arkham House, 1939, p. 217; «The Dunwich Horror and Others», Sauk City: Arkham House, 1963, p. 281; письмо Г. Ф. Лавкрафта Дж. В. Ши, 22 декабря 1932 г. (Процитирован отрывок из рассказа Г. Ф. Лавкрафта «Тварь на пороге» (1933). – Примеч. перев.)