Воедино слились пушечные выстрелы «Мирного» и «Востока», возвещая об открытии материка. Наконец-то он скинул ледяной панцирь таинственности перед натиском россиян.
Берег назвали именем Александра I, а самому высокому пику, резко выделявшемуся среди других гор, дали имя Георгия Победоносца.
За обедом в кают-компании «Мирного» царило радостное возбуждение.
До Лазарева донесся звонкий голос Новосильского:
— А что, господа, английские мореплаватели знаменитые в пророки не годятся.
Все дружно рассмеялись…
Итак, в тот день россияне превратили терра инкогниту в шестой материк планеты — Антарктиду.
Со спокойной совестью, исполнив долг, покидали они полярные моря.
У Южной Шетландии открыли еще два острова. В бухте последнего, Малоярославца, через низменный берег в дымке просматривался обширный залив. На якорях стояли несколько промышленных судов под английскими и американскими флагами.
— Вот вам, Павел Михайлович, и английские мореплаватели, легки на помине, — улыбнулся Лазарев вахтенному офицеру. — Прикажите после завтрака ялик спустить, надобно на «Восток» наведаться.
Шлюпы вошли в пролив, легли в дрейф. Навстречу спешил небольшой американский бот.
— Пойдите к американцам на ялике, — обратился Беллинсгаузен к своему помощнику, — спросите, кто они и не нужна ли им помощь.
Спустя час Завадовский вернулся на «Восток», но не один.
На борт шлюпа взобрался обросший детина.
— Hello! — Улыбаясь, он спрыгнул на палубу и вразвалку подошел к Беллинсгаузену.
— Who are you?[69] — Лазарев пристально смотрел в несколько нагловатые глаза гостя.
— Натаниэль Пальмер, — отрекомендовался он, явно удивленный чистым английским произношением, — капитан промыслового бота «Геро», мы охотимся здесь четвертый месяц на котика.
— Российского флота офицеры, капитан второго ранга Беллинсгаузен и лейтенант Лазарев, прошу. — Гостя пригласили в кают-компанию и приказали подать рому.
Выпив, американец разговорился:
— Здесь, сэр, не привыкли к столь деликатным приемам. Восемнадцать вымпелов промысловых судов бьют кита, англичане и мы. — Он отпил из бокала. — Слава Богу, наши ребята надрали тысячи котиков. Англичане тоже не отстают. Котиков становится все меньше, охотников все больше. — Он ухмыльнулся. — Добычу берет первый, а кто опоздал, царапается, подбирает остатки.
— Нет ли среди англичан капитана Смита?
— О да, это капитан «Виллиама».
— Если встретите его, — Пальмер закивал головой, — передайте, что Южная Шетландия — это острова, а не земля. Мы обошли ее с юга.
— Хорошо, конечно, передам. — Пальмер с любопытством смотрел на хозяев. — А что привело русских моряков в столь суровые края?
— Шлюпы Российского флота «Восток» и «Мирный» по указу его императорского величества отправлены на поиски Южного материка. — Пальмер удивленно поднял брови, слушая перевод Лазарева, а Беллинсгаузен несколько торжественно продолжал: — Мы обошли Ледовитый океан кругом, под всеми меридианами, неоднократно подходили к Южному материку, а десять дней тому назад обрели еще раз сушу оного материка. — Он показал на карту. — Это берег императора Александра I.
— О, это великолепно!
— Позвольте узнать, как далеко проникли вы к югу? Имеются ли любопытные заметки о сих случаях?
Пальмер иронически улыбнулся.
— О нет, у нас другие цели. Мы промышляем котика только на здешних островах. А журнал, — он лукаво закатил глаза, — шкипер ведет, когда позволяет погода и настроение. — Пальмер кивнул на стакан, допил ром и закончил: — Для нас, сэр, главное — котик, — глаза его блеснули, он прищелкнул пальцами, — это доллары.
Переглянувшись с Лазаревым, Беллинсгаузен поднялся:
— В таком случае не будем лишать вас капитала и пожелаем вам успеха.
Все рассмеялись.
Проводив гостя, Беллинсгаузен и Лазарев долго смотрели вслед удаляющемуся боту.
Лазареву почему-то вспомнилась Русская Америка, «Суворов», цепкий взгляд Ханта, когда тот смотрел на тюки шкурок котика.
24 июля 1821 года ранним утром под громовые раскаты Кронштадтской крепости «Восток» и «Мирный» бросили якоря на том самом месте Малого Кронштадтского рейда против Средних ворот, откуда мореплаватели уходили в трудный вояж два года тому назад.
Абернибесов принес шканечный журнал с последней записью: «На клюзе 75 саженей якорного каната».