— Что же в ней занятного?
— Отпечатки принадлежат убийце.
— Дамаску? '
— Это его- фамилия?
— Это фамилия главного подозреваемого.
— Почему вы его не арестовали?
— Не можем найти.
— Так или иначе, отпечатки на элетробритве совпадают с отпечатками на ружье. Каково?
— Что-то я не понимаю, — сказал Карелла.
— Ия тоже. Ты бы смог застрелить двоих, а потом побриться бритвой одного из убитых?
— Я — нет, а ты?
— Ия нет. Тогда почему этот тип так поступил?
— Может, он сильно зарос? — предположил Карелла.
— Мне случалось видеть и не такое, — сказал Гроссман.
— Мне тоже. .
— Но зачем ему было так рисковать? Ружье стреляет слишком громко, Стив. Ты можешь вообразить человека, который стреляет из ружья четырежды, а потом как ни н чем не бывало идет в ванную бриться? Электрической бритвой! Ею же за час не побреешься!
— Ну, за час все же побреешься.
— Все равно долго! — сказал Гроссман. — Если ты застрелил двоих, первое твое побуждение — удрать. Тут уж не до бритья электробритвой.
— Это в том случае, если не знаешь, что в квартире напротив глухая женщина, а в квартире рядом нет жильцов.
— Ты хочешь сказать, что никто в доме не слышал стрельбы?
— Почему? Слышали.
— Ну и что?
— Обычное дело. Никто не позвонил в полицию.
— Так или иначе, убийца понимал, что наделал много шума. Он должен был быстро смыться.
— Но он же, по твоим словам, этого не сделал.
— Я говорю тебе: он стал бриться.
— Твое мнение — кто он?
— Псих, — сказал Гроссман.
Глория Лейден жила в многоквартирном доме на берегу реки Дикс. В вестибюле Кареллу и Клинга остановил швейцар. Он позвонил миссис Лейден, чтобы сообщить о визитерах. Она была готова их принять, и сыщики взмыли на семнадцатый этаж в сопровождении лифтера, который все время насвистывал: «Л мне все равно» и страшно при этом фальшивил.
В квартире были большие стеклянные двери, выходившие на маленькую веранду, обращенную к реке. Ухоженная квартира была обставлена в стиле датского модерна: белые стены, бежевые ковры. Четыре кошки, обитавшие здесь, похоже, подбирались по цвету и превосходно вписывались в общую гамму. Они то выходили, то опять возвращались в гостиную, где Карелла и Клинг допрашивали хозяйку. Кошки поочередно обнюхивали брюки Клинга и ботинки Кареллы, словно сами были сыщиками, проверяющими подозрительных посетителей. Кошки выводили Кдинга из равновесия. Ему казалось, что они могут учуять запах Анны Гилрой и сообщат куда надо.
— Миссис Лейден, мы хотели еще кое о чем вас спросить, — сказал Карелла.
— Пожалуйста, — кивнула миссис Лейден. На ней был халат с поясом, а под ним со всей очевидностью скрывался корсет. Ее волосы утратили тот лавандовый оттенок, который так удивил Кареллу в морге. Хозяйка устроилась на краешке кресла, обитого пушистой коричневой материей, спиной к балкону.
— Во-первых, нас интересует, слышали ли вы, чтобы ваш сын или невестка упоминали имя Уолтер Дамаск?
— Уолтер?..
— Дамаск.
— Нет, никогда.
— Или какого-то другого Уолтера?
— Среди их друзей не было Уолтеров.
— Вы знали их друзей?
— Некоторых знала.
— Но ваш сын никогда не упоминал…
— Нет.
— А невестка?
— Мы с ней редко говорили. По крайней мере, на личные темы.
— Но вообще-то вы с ней разговаривали?
— Да, разговаривала.
— Вы с ней не очень ладили?
— Нет, отчего же, ладила. Наверно, вас интересует, нравилась ли она мне?
— Она вам нравилась?
— Нет.
— Ясно.
— Уверяю вас, молодой человек, я не умею стрелять из ружья.
— Никто и не говорит, что это были вы.
— Вместе с. ней убит и мой сын, не забывайте.
— Ас ним вы ладили, миссис Лейден?
. — Прекрасно ладила.
— Но не с невесткой?
— Нет. По крайней мере, сначала не очень.
— Когда было начало?
— Он привез ее из очередной поездки семь-восемь лет назад.
— Откуда она родом?
— Из Алабамы. Представляете, привез мне южанку. Вы бы только на нее. посмотрели! Дело было летом, она Порхнула в комнату в желтом платье. Вылитая Скарлет О'Хара[25]. Вот такое первое впечатление!
— Вы знаете ее девичью фамилию?
— Роза Хилари Борден. На юге они употребляют все три имени. Она постоянно рассказывала мне о своих фоюродных братьях и сестрах Элис Мери Борден, Девид I рем Борден, Хорее Френк Борден — натуральный роман о южной жизни. Вы бы только ее послушали! Единственный ребенок в семье, зато тысячи кузин и кузенов по всей округе, любителей кукурузных оладий и требухи.