Один из квинквиналов предоставил гостю собственный дом (позже выяснилось, что мэры бросали жребий, и этот выиграл), парней Ахвизры поселили в лучших казармах рядом с городскими банями и гимнасием. Вечером был пир. Официальный, с речами, мимами и танцовщицами. Местные лебезили и прогибались. Коршунову было скучно. Сначала его немного развлекла беседа с местным префектом (как-никак коллега-военный), но когда тот начал жаловаться на отсутствие финансов, Алексей опять заскучал. Чуть оживился, когда, к десерту, появились борцы-панкратиаторы. Здоровенные бугаи с кулачищами, обмотанными ремнями[16]. Ремни служили отнюдь не для смягчения ударов (как в боксе), а для конкретного нанесения увечий, потому что украшены железными шипами. Рубились мощно, кровь так и брызгала. Гости были в экстазе, а почтенные дамы аж похрюкивали от вожделения…
Но Алексей заметил, что бойцы друг друга щадят: бьют аккуратно, не увеча, а лишь разрывая кожу. Тем не менее через пару минут лица обоих превратились в кровавые маски, а мощные торсы лоснились алым. Наконец один из них победил. Двинул противника кулаком в живот, тот скрючился и упал. Притворился, хитрюга. Однако никто из пирующих, кроме Коршунова, ничего не заподозрил. Наклюкались все изрядно.
Тут и Коршунов решил поразвлечься. И еще покрасоваться перед Настей. Встал и заявил, что желает сразиться с победителем. Городское начальство всполошилось. Вдруг наместник обидится, если местный «боксер» покалечит гостя? Один из «мэров» тут же кинулся к панкратиатору и зашептал ему на ухо. Наверняка грозил страшными карами, если тот посмеет…
— Пусть он умоется и снимет ремни, — потребовал Коршунов. Шрамы, конечно, украшают мужчину, но не везде.
Панкратиатор вернулся через пару минут. Ремни он снял и смыл большую часть крови. Как и предполагал Коршунов, повреждения оказались пустяковыми. И крови вытекло максимум полстаканчика. То есть противник — в форме. И хрен знает, на что способен, потому что псевдо-поединок, который был продемонстрирован только что, это одно, а настоящий бой — это другое.
— Подойди ко мне, — велел Алексей. — Ты раб?
Боец обиженно мотнул головой.
— Значит, бьешься за деньги?
— Угу.
— Сколько вам заплатили за представление?
— По три денария.
— Отлично! — заявил Коршунов. — Если побьешь меня, получишь десять. Никого не бойся, тебя не накажут, потому что тогда я заберу тебя с собой. Понял меня?
Боец кивнул.
— А десять денариев сразу? — поинтересовался он.
— Немедленно.
— Тогда я тебя точно побью! — Панкратиатор заметно повеселел. Он бы килограммов на десять тяжелее Коршунова, и руки у него были заметно длиннее. Кроме того, боец видел, что перед ним — воин, а воины обычно на кулачках дерутся не очень. У них для решения вопросов оружие имеется.
Разошлись. Алексей еще раз оглядел противника и на секунду усомнился, хорошая ли это была идея? Такой бычара… Но вспомнил, как он побеждал не менее крупных варваров и решил — справится. Бросил взгляд на Настю: та глядела с восхищением. Она-то в его победе не сомневалась. Значит и ему…
В этот момент противник бросился в атаку. Видно, очень ему хотелось заполучить десять денариев. Вот только он не знал, что боковое зрение у Коршунова работает на отлично. Если бы на его месте был Генка, боец эффектно полетел бы птичкой с помоста на пиршественный стол. Коршунов так не умел, да и поздоровше был его друг разика в полтора. Так что он просто нырнул под бьющую руку, уходя с линии, с одновременным прямым в печень. Не пробил — пресс у бойца был железобетонный. Зато удар стопой в сгиб колена получился. Панкратиатора шатнуло, он попытался вывернуться и перехватить Алексея левой рукой, получил мощнейший цки в основание черепа и грохнулся на подиум.
К некоторому удивлению Коршунова, мужик вырубился лишь на несколько секунд. Потом собрался и кое-как воздвигся на опорные конечности. Крепок, однако. Глаза, правда, в кучку, и из носа — кровь, но воинственности хоть отбавляй. Фыркнул пару раз и ринулся в атаку. Мощнейшие удары так и полетели в Алексея. Целил панкратиатор в основном в голову, так что уходить, нырками, уклонами, было не очень трудно. Отвечал Алексей редко, на уходах. Главным образом — в корпус. В солнышко. Но пресс у противника был такой, что пробить не удавалось. Да и хороший акцентированный удар не получался.
Не сказать, что атаковал боец тупо: менял углы атаки, раза три попытался провести подсечку. Разогревался понемногу, в глазах у него прояснилось…
16
Герой спутал. В панкратионе рук ничем не обматывают. Это специфика эллинского бокса. Однако римляне часто делали замесы из разных видов состязаний — чтобы поединки были зрелищнее.