Ленин считал большим изъяном картины мира социал-демократов и меньшевиков недооценку сдвигов в системах цивилизаций: «Им не приходит даже, например, и в голову, что Россия, стоящая на границе стран цивилизованных и стран, впервые этой войной окончательно втягиваемых в цивилизацию, стран всего Востока, стран внеевропейских, что Россия поэтому могла и должна была явить некоторые своеобразия, лежащие, конечно, по общей линии мирового развития, но отличающие ее революцию от всех предыдущих западноевропейских стран и вносящие некоторые частичные новшества при переходе к странам восточным…
Нашим европейским мещанам и не снится, что дальнейшие революции в неизмеримо более богатых населением и неизмеримо более отличающихся разнообразием социальных условий странах Востока будут преподносить им, несомненно, больше своеобразия, чем русская революция» [145, с. 379, 381].
Ленин видел цивилизацию как большую систему, которая или развивается, или, в застое, деградирует. Ее надо непрерывно воспроизводить и обновлять. Можно выделить устойчивое ядро этой системы, хотя подвижная и противоречивая «периферия» в конкретных ситуациях может маскировать это ядро. В ядре можно выделить структуры sine qua non — те, без воспроизводства которых в следующем поколении резко меняется вся система цивилизации. Воспроизводство цивилизации есть процесс динамичный — нелинейный, с кризисами и конфликтами. Это не сохранение чего-то данного и статичного, это развитие всех подсистем цивилизации в меняющихся условиях, но при сохранении ее культурного «генотипа», центральной цивилизационной матрицы.
Для России, чтобы вырваться из «исторической ловушки» и сохранить статус цивилизации, требовалась глубокая трансформация — сложное общенародное преображение. Это чувствовали практически все. Маяковский писал (1921):
Крупные системные разработки новых государственных общественных и культурных форм были начаты в XX в. в Академии наук (см. гл. 9. Мировоззрение: отношения экономики и природы). Форсированное развитие общей культуры, массовой грамотности и науки Ленин считал ключевым условием не утратить устои цивилизации и обеспечить ее гармонизацию с советским строем. Для него эта функция государства была не менее важна, чем строительство системы власти, армии и коммуникации партии с массой.
Советское государство сразу начало большую школьную программу и культурную революцию. В ней соединились: волна потребности грамоты и современного рационального знания масс традиционного общества перед вызовом преобразований — с изменением картины мира и освоения новой парадигмы. Этот проект был в главных своих чертах реализован — в виде индустриализации, модернизации деревни, культурной революции, создания специфической системы народного образования, своеобразной научной системы и армии. В этом проекте возник кооперативный эффект взаимодействия разных типов знания — науки и знания доиндустриальной эпохи, которым владели средневековые мастера с их особым отношением «мастер — материал». Пафос модернизации замаскировал этот синтез, но работники и специалисты многое почерпнули из традиционного ремесленного знания.44
Важная инновация — создание единой трудовой общеобразовательной школы. Как известно, в ходе буржуазных революций на Западе была сконструирована школа «двух коридоров». Один коридор — для элиты (с «университетской» культурой), другой — для массы (с «мозаичной» культурой). У этих школ разные учебные программы и социальные уклады. В России дискуссии в выборе модели школы начались в конце XIX в. Сразу после Октябрьской революции была поставлена эта проблема.
29 октября 1917 г. была поставлена задача в кратчайший срок добиться массовой грамотности путем введения всеобщего обязательного и бесплатного обучения. В июле 1918 г. был созван I Всероссийский учительский съезд, объединивший основную массу учительства. В августе было принято «Положение о единой трудовой школе РСФСР». В 1919 г. был принят декрет «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР», который обязывал все население от 8 до 50 лет обучаться грамоте на родном или русском языке. Эта массовая кампания, в которую было вовлечено не только учительство, но и грамотная молодежь из разных социальных групп, сыграла важную роль в консолидации общества вокруг программы строительства общероссийской школьной системы, которая воспринималась как большой национальный проект. После экспериментов утвердилась модель единой школы на основе «университетской» культуры для всех.
44
Так, многие знали имя А. Стаханова — шахтера, который в 1935 г. выполнил 14 норм по добыче угля. Это представлялось, да и сейчас, как феномен сталинской системы, как продукт энтузиазма или фанатизма, в зависимости от идеологии. Но суть была в том, что Стаханов был мастер и стихийный «философ нестабильности». Вглядываясь в пласт угля, он его