«Уважаемый т. Сталин! Вы имели грубость позвать мою жену к телефону и обругать ее. Хотя она Вам и выразила согласие забыть сказанное, но тем не менее этот факт стал известен через нее же Зиновьеву и Каменеву. Я не намерен забывать так легко то, что против меня сделано, а нечего и говорить, что сделанное против жены я считаю сделанным и против меня. Поэтому прошу Вас взвесить, согласны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения. С уважением Ленин».[71]
По поводу этого письма следует добавить, во-первых, что, по словам стенографистки М. А. Володичевой, Ленин, диктуя его, просил отложить, сказав, что сегодня у него что-то плохо выходит. «Чувствовал себя нехорошо». Во-вторых, когда в июле 1926 г., на объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) Г. Е. Зиновьев поднял этот вопрос, М. И. Ульянова написала в президиум письмо, в котором сообщала, что Сталин тогда извинился (Н. К. Крупская такого свидетельства не оставила). В-третьих, это письмо Ленина было последним из тех, что он продиктовал (если не считать трех строчек 6 марта). В ночь с 8 на 9 марта в его состоянии наступило резкое ухудшение. Начиная с 13 марта 1923 г. по постановлению Политбюро в печати начали публиковаться бюллетени о состоянии здоровья В. И. Ленина.
Невольно возникает мысль о том, что это резкое ухудшение прямо связано с сильнейшим душевным волнением, обрушившимся на Владимира Ильича, как только он узнал о наглом поступке Сталина.
В свете всего сказанного становится гораздо очевиднее прозорливость и объективность той ныне общеизвестной характеристики, которую В. И. Ленин дал Сталину 24 декабря 1922 г. и 4 января 1923 г., т. е. еще до того, как он узнал и о поведении Сталина в «грузинском деле», и об оскорблении им Н. К. Крупской.
Вот эта характеристика.
«Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. ˂…˃ Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д. Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение. Ленин».[72]
Партия не сумела выполнить этот важнейший ленинский наказ и жестоко поплатилась за это…
В очерке приведены документально проверенные факты, характеризующие взаимоотношения между В. И. Лениным и И. В. Сталиным на протяжении всех лет их знакомства. Эти факты дают нам возможность сделать некоторые выводы.
Мы можем утверждать, что после личного знакомства со Сталиным в 1905 г. Ленин вплоть до 1912 г. не выделял его из среды многих сотен партийных работников. Только после кооптации Сталина на Пражской конференции в состав ЦК и Русского бюро усиливаются контакты между ними, и лишь после Февральской революции Сталин становится более или менее известен всей партии.
Разногласия между Лениным и Сталиным по ряду теоретических и практических вопросов имели место на протяжении всей их совместной работы, но до 1922 г. они не носили непримиримого характера и не мешали Владимиру Ильичу поручать Сталину важные и ответственные задания, соглашаться с рядом его предложений, а также проявлять внимание к его житейским делам и состоянию здоровья. Общение между ними позволило Ленину выявить личностные качества Сталина.
Как можно судить по письмам и отдельным высказываниям Ленина, он не преувеличивал способностей Сталина как теоретика или политического деятеля, отдавая ему должное как организатору и исполнителю. О человеческих же качествах Сталина Владимир Ильич был весьма невысокого мнения.
Избрание Сталина Генеральным секретарем ЦК партии и резкое ухудшение состояния здоровья Ленина дали возможность Сталину перейти к прямой борьбе против Владимира Ильича. Это с очевидностью проявилось при обсуждении вопроса об образовании СССР, в «грузинском деле», а также в инциденте с Н. К. Крупской.