И после того как сватов, наконец, разняли, Чхве, так и не увидев свою дочь, ушел домой. Через год-два оба они подослали друг к другу своих людей и узнали, что приступов безумия за это время ни с одним, ни с другим не случалось. Однако каждый из них считал, что его тогда побил сумасшедший. «Может быть, драка изголовьями явилась для него чудодейственным лекарством?» — думали они оба. А уж после того как они узнали, что все это подстроила сваха, то стали охотно ходить в гости друг к другу. А главное, глубоко раскаявшись, оба перестали быть такими жадными до денег и, напротив, всегда выказывали большую щедрость!
Вот какую историю я слышал. А что касается той свахи, то навещала ли она их после этого случая или нет, — я не знаю.
ПАК ЧОНСИК
Как-то раз в давние времена один охотник с более чем десятью загонщиками рыскал в поисках зверя на востоке и западе, на юге и севере, по высоким горам и глубоким ущельям, по широким полям и узким лощинам. Словом, не пропустили ни одного укромного уголка. Днем они обшаривали расщелины меж скал и лесные заросли, а когда наступала ночь, делали из травы шалаши и спали в них. Охотники хоть и мечтали раздобыть много пантов и медвежьей желчи и стать богачами, но если уж говорить правду, несмотря на все мучения, они и себя-то не могли прокормить. Им не удавалось поймать ни одного зверя. Ну что поделать, ведь старались они не жалея сил!
И еще более досадно, что ни один зверь им даже на глаза-то не попался. Как тут быть, если никого не удается поймать?
Среди загонщиков был один, который умел немного говорить по-китайски. Он повязал платком голову, надел соломенные лапти и с большой палкой в руках стал бродить меж зарослей и скал, выслеживая дичь.
И вдруг в одном месте под большой скалой он увидел огромного оленя! Загонщик остановился, тихонько выглянул из-за скалы — олень вроде бы крепко спит. Огляделся по сторонам — он здесь один, другие загонщики куда-то подевались, и охотника не видно. В досаде снова осмотрел все вокруг — нет охотника! «Если я крикну: „Здесь спит олень!“, то назову его имя! Понятно, что олень, услышав свое имя, вскочит и убежит. Надо охотнику крикнуть так, чтобы эта скотина не узнала своего имени!»
И он изо всех сил закричал по-китайски:
— Тут под скалой спит олень! Стреляйте!
Тут олень проснулся и в испуге помчался как ветер! У загонщика аж дух перехватило, вытаращенными глазами смотрел он, как убегает олень.
— Вот скотина! Оказывается, он такой ученый, что понимает китайский язык!
Кто не посмеется, услышав эту историю! Ибо невежество — поистине большое несчастье! Вот уж истинно — дуракам жить легче! Не поняв, что олень испугался его крика, он решил, что тот учил китайскую грамоту, образован и убежал потому, что понял его. Вот уж глупец-то! Ну и простофиля!
Однажды, еще во времена правления династии Корё[148], государь отправился посетить усыпальницу предков. Вдруг у самой дороги он увидел толпу зрителей, а среди них один человек непомерно высокого роста, совершенно голый! Встревожившись, государь повелел чиновнику, ведающему церемониями:
— Узнай, в чем дело!
Чиновник выступил вперед и грозно спросил:
— Как ты посмел, негодяй, появиться голым перед государевой колесницей и оскорбить небесный взор своею мерзостью?!
— Осмелюсь доложить, — ответил тот человек, — что я, ничтожный, от природы очень велик телом. Мне не так-то просто сшить обычную одежду, вот потому и хожу голый. А еще — осмелился вместе с народом появиться перед государевой колесницей. И, хотя я стою смирно, все равно, пожалуй, проявляю непочтительность к государю да еще своей невежественной болтовней оскорбляю его достоинство. Убить меня мало за такое преступление, право!
Чиновник так и доложил государю. А государь, сжалившись над великаном, повелел ведомству финансов выдать ему три с половиной тысячи кусков бумажной материи. Человек принял подарок, а когда стал шить себе одежду, то материи едва-едва хватило на рубашку с короткими рукавами. И не осталось ни одного лоскутка! Однако великана обуяла великая радость: ведь это была его первая от роду одежда! Он от всего сердца благодарил государя за доброту и от радости целыми днями с утра до вечера танцевал. Была как раз восьмая луна — самая пора для созревания урожая. А этот танцующий бездельник был такого огромного роста, что тень от него падала на все три южных провинции, и хлеба никак не вызревали! Губернаторы послали государю письменное донесение о том, что трем южным провинциям угрожает голодный год. Государь изволил прочесть это донесение, сильно перепугался и повелел столичному сыскному ведомству, а также ведомству уголовной полиции немедленно арестовать этого танцующего бездельника!