Настоящая глава призвана осветить источники этого динамизму. А поскольку одним из его аспектов была постоянная экспансия, то возникновение Европы в исторической ретроспективе прослеживается здесь не только в её западной части, как обычно, но по всей её географической территории — от Атлантики до Урала, ибо данная, более обширная, зона в действительности представляет собой подлинное историческое единство и на протяжении длительного времени именно она служила сценой для постоянно углубляющейся драмы европейской революции, кульминацией которой стал российский Красный Октябрь на востоке континента.
Первое самоопределение нынешней «Европы» — античное «Roman it as», политическое обозначение ойкумены Римской империи. Корни «Christianitas» («христианского мира») каролингской эпохи и 1000 г., несомненно, восходили к старому «Romanitas», от которого он унаследовал имперские амбиции, религию, центральный институт — церковь, письменный язык — латынь, а также всё то немногое, что сохранилось в нём от высокой культуры. Однако новая империя в первую очередь определялась уже не политически; она представляла собой общество, где политика и религия сливались воедино.
Правда, она была не одинока в подобного рода самоопределении. К 800 г. Восточная империя тоже обрела сакральный институт, хотя высшая власть здесь однозначно принадлежала басилевсу. Как уже упоминалось, в VII в. арабские кочевники завоевали южную часть Средиземноморья, тем самым превратив латинский Запад в «охвостье» старого Рима. В то же время захватчики несли с собой новый монотеизм, синтезированный из иудаизма и христианства. Уцелевшие христианские земли оказались перед лицом конкурирующей и непримиримо враждебной религиозно-политической ойкумены. Словно в качестве компенсации, урезанный латинский Запад стал расширяться на северных границах гибнущего «романского мира», обращая в свою веру местные кочевые варварские племена: первыми, в V–VI вв., — германцев, затем, около 1000 г., — скандинавов, западных славян, венгров и на самом востоке — скандинаво-славян, варягов (именуемых также русами)[14].
Обращение северных язычников обеспечило первый субстрат для исторической Европы. Все современные нации, живущие на её территории, выходили на сцену истории, когда миссионеры Средиземноморья крестили военного предводителя того или иного варварского племени. Первый этап продолжался от крещения Хлодвига Франкского в 497 г. до крещения Этельберта Саксонского, короля Кента, в 598 г. Затем около 1000 г. приняли христианство Святой Олаф Норвежский, Святой Иштван (Стефан) Венгерский, Мешко Польский, а в 988 г. — Святой Владимир, князь Киевский. Правда, в том, происходило ли обращение под эгидой Константинополя или Рима, заключалась существенная разница. Восточная церковь, действовавшая в регионе, где существовали древние развитые цивилизации, всегда использовала в литургии, наряду с греческим языком, местные наречия и ту же политику проводила в отношении новообращённых, например армян и славян. Впоследствии это приведёт к огромному различию в судьбах православной и католической Европы (граница между ними до сих пор заметна от Балкан до Балтийского моря и, кстати, в текущих планах расширения НАТО и Европейского Союза)[15]. В те времена различия ещё не имели большого значения: так, в середине XI в. король Франции Генрих I взял в жёны Анну Киевскую, создав своего рода франко-русский альянс против императора Священной Римской империи германской нации. Смешение римских, христианских и варварских элементов в зоне, включающей земли Руси, легло в основу дальнейшего развития Европы.
Впрочем, движущей силой истории Европы предстояло стать не её первичному, широкому субстрату христианско-варварских «протонаций». В данной роли выступил не столь обширный, но более динамичный латинский Запад, впервые организовавшийся при Каролингах. Как уже отмечалось, основное нововведение их недолговечной империи заключалось в том, что она объявила себя «христианским миром», самоидентифицируясь по религиозному признаку, чего никогда не делала классическая Римская империя Константина и Феодосия. Реализуя свой замысел, она ввела летосчисление от Рождества Христова; распространила христианство (в античные времена — городскую религию) в языческих крестьянских общинах, разделив сельскую местность на приходы; выковала союз с папством и бенедиктинским монашеством, благодаря которому по всему Западу утвердился ортодоксальный римский католицизм, а светская власть вместе с тем приобрела священный статус.
14
Cm.:
15
О православном востоке Европы см.: