Так подготавливалась почва для Возрождения и Реформации XVI в. И то, и другое имело целью обновить «христианский мир», но в обоих случаях конечным результатом оказалась его дальнейшая секуляризация. Возрождение способствовало ей прямо, заново открывая нехристианскую культуру Античности; Реформация — косвенно, невольно раскалывая единый «христианский мир», который предполагала очистить. На исходе XVII в. стало ясно, что восстановить былое религиозное единство христиан уже невозможно, и это поставило под сомнение религиозную истину любого толка.
В эту-то брешь и проникла самая значительная инновационная сила из всех — научная революция XVII в. Хотя её творцы не замышляли ничего антирелигиозного и отчасти её стимулировала церковная схоластика, тем не менее она предложила совершенно новый источник истины — бесспорной в пределах человеческого опыта; не имеющей ничего общего с божественными откровениями; выводящей все из естественных причин путём эмпирического подтверждения. Возникла культура, в корне отличная как от христианства, так и от классического наследия, и вместе с ней основания для разработки рациональной науки о человеке и обществе, с помощью которой человек мог творить собственный мир.
В XVII в. изменения в сфере высокой культуры совпали с революцией в ещё более далёкой от религии военной области, которая способствовала переходу от традиционной монархии с остатками феодализма к централизованному абсолютизму — системе, получившей после 1789 г. название «старого режима»[41]. Поскольку военная техника и мобилизация поглощали от 80 до 90% доходов любого монарха, королевские правительства повсеместно упраздняли либо стремились упразднить традиционные сословия, чтобы собирать налоги с населения силами собственных агентов. Одновременно военный абсолютизм использовал новую науку и сопутствующую ей философию рационализма для развития более стройной системы государственного управления, создания «упорядоченного» общества и совершенствования экономики. Именно военный абсолютизм в союзе с новой наукой привил единую светскую культуру унитарным государствам, которые к началу XVIII в. распространились от Атлантики до Урала.
В эпоху Просвещения между молотом новой науки и наковальней королевского абсолютизма превратился в пыль этос старой Европы — хоть в католическом, хоть в протестантском, хоть в православном варианте. Новый рационализм не мог в конечном счёте не бросить вызов освящённому божественной силой королевскому абсолютизму и остаткам его феодального фундамента — это был только вопрос времени. Таким образом оказалась подготовлена почва для прихода в 1789 г. демократии, как позже назовёт новый строй Токвиль, при которой базовой единицей общества стал индивид как гражданин, а основой политики — равенство граждан. Во всяком случае, это произошло в «первой» Европе к западу от Рейна. «Вторая» и «третья» благодаря своим «особым путям» сохранили наполовину «старорежимные» системы до 1917–1918 гг.
Часть I. Революция как религиозная ересь
2. Гуситская Богемия, 1415–1436 от ереси к протореволюции
В год одна тысяча четыреста десятый от Рождества Сына Божьего появился магистр Ян Гус и начал проповедовать и бранить людей за их греховную жизнь. И священнослужители возносили ему хвалы, и сказали они, что Сам Дух Святой говорит устами магистра. Но потом стал он порицать и греховность духовенства, не щадя ни папу на его престоле, ни самого последнего священника, и произносил он проповеди против их надменности и алчности, против симонии и сожительства с женщинами, и сказал, что негоже служителям Господним иметь власть мирскую и имения мирские, и проповедовал, что в Святом Причастии и Тело Христово, и Кровь Христову простым людям давать должно. И тогда разгневались на него священнослужители и сказали, что в него вселился сам Дьявол и что он еретик. А случилось это в королевстве Богемия, когда Вацлав, сын императора Карла, был королём, а Збынек архиепископом в Праге.
41
О последствиях революции в военном деле см.: