— Да что ты мне твердишь «товар-товар»?! Понимаю я, что Руса пользу всему нашему Союзу приносит, и немалую…
— Подожди, я не договорил. Он теперь собирается попробовать стекло получать. И не только на продажу, а в первую очередь — для себя. Без стекла много чего из химии не сделать. Вот только, Оган, скажу как родному, ты ж нам почти как брат. Стекло жара требует. Большого жара и долгого. Потому и просим тебя, придумай дорогой, как этот огнеупорный кирпич сделать. Всем пользу принесёшь! Очень большую!
Кирпичник оскалился по-волчьи и ответил зло, не по-родственному:
— А что ж твой внук не пробует из чугуна сталь получить? Ведь тоже способ знает, но пробовать — отказался! Долго, дескать, рискованно! А ведь от такого процесса тоже всем польза была бы! Потому вот тебе моё слово: как сумеет он из чугуна добрую сталь сотворить, так я за ваши огнеупоры и возьмусь! А сейчас — прощайте!
И вышел. А мы ошарашенно переглядывались. Ну да, доболтался я. Недаром же у нас говаривали: «Длинный язык доведёт до Магадана!»
Глава 11. «Вызов принят!»
Оба моих деда, родной и двоюродный, долго молчали, обдумывая ситуацию. А я сидел, перебирал чётки, не давая тревоге или гневу охватить меня. Можно бы мысленно улыбнуться результатам нечаянному эксперимента. Оказывается, кипящие гормоны молодого тела легко перебарывают возраст ума. И лишь специальная психотехника с чётками помогает разуму отражать атаки эмоций. Но ничего, буду держаться, сколько потребуется. Я должен услышать их анализ ситуации, а лучше — и позицию. И лишь определяться со своей. Иначе всё равно чего-то да не учту. Первым заговорил младший из братьев:
— Нам придётся на это пойти, брат. Сейчас нам лишь один человек в лицо сказал, мол, пусть сначала сам пусть «свинское» железо в «доброе» переделает, а потом и с других требует. А скоро, будем слышать это почти ото всех.
Он сделал паузу, показывая, что говорит обдуманно, и продолжил:
— Да, люди и сами знают, что это во вред не только нам, но и им всем. И что с того? Уже сейчас почти не дают нам ни ячменных зерен, ни муки, мы вынуждены были делать сласти из запасов рода, а в еде — перейти на овёс и пшеницу.
— Прав ты, Гайк! Во всём прав. По ним это ударит потом, а на место они нас ставят сейчас! Но хорошо тут то, что нам достаточно начать. Если все увидят, что род Речных, а не только их химики, впрягся всерьёз, постепенно от нас отстанут. И начнут, пусть и с некоторым сопротивлением, но снова делать то, о чём мы просим.
— Лучше бы нам быстро добиться победы, Тигран. Ты с торговлей не связывался, мне поручал… Сейчас самое время продавать не только сласти, но и наши клинки. Сам посуди, пока Великая Армия гоняется за Искандером[54], заказы на оружие никто не отменяет и цену устанавливают щедрую, хоть и не спешат платить всё и сразу. А вот когда его разобьют, торговля сразу похуже станет.
— Не станет. Всё равно надо будет обратно Египет отвоевывать и другие занятые им земли. Это ещё месяцы и годы, Гайк. Но ты прав, сейчас самое время «горячее время», а у нас глупые распри мешают работе.
Я с трудом удержался от того, чтобы вякнуть какую-нибудь глупость. Тем более, что у нас шло, по моим пересчетам уже 18 октября, но сведений о битве так и не дошло, и это — странно! Как я понимал, с такими вестями гонцы не скачут, а летают. Может, я неправильно понял, какой сейчас год? И битва при Гавгамелах состоится лишь годом позже? Я так погрузился в мысли об этом, что не сразу сообразил, что собеседник уже несколько раз пытались дозваться до меня. А теперь незатейливо дернули за руку, привлекая внимание.
— Руса, ты здесь? — раздраженно спросил дед. И что на такое прикажете отвечать? Правильно!
— Нет, деда, с предком общался. Пытался ещё раз понять, что может помешать, — судя по тому, что раздражение ушло из их глаз, а появилось внимание, ответ их жутко интересовал. Представьте, что есть человек, который никогда не видел луков. И ему начинает рассказывать о том, как их мастерить, другой человек, который сам этого не делал, а лишь слышал рассказы мастеров. Потом и стрелы по пересказам изготовит…
В лице Тиграна начало появляться понимание.
— А дальше, ни разу не потренировавшись, он выйдет с этими кривыми самоделками на смертельный бой. Противник будет отличным стрелком, с прекрасным луком и самыми точными и убойными стрелами. Как думаете, много шансов у такого воина выжить? Вот поэтому я и не спешил. Любая работа с раскалённым железом опасна, у расплавленного такой жар, что опасность удесятеряется. Тут надо не раз потренироваться, понять, чем наши инструменты плохи, а затем постепенно набраться опыта, повторяя пробы раз за разом.
54
На самом деле, Александр Македонский вовсе не уклонялся от боя, напротив. Он сам искал его. Но — на своих условиях. Но в среде персов это, разумеется, подавалось как «он трусливо уклоняется от боя».