Тут уже не только мы с братом заржали, но и Дикий присоединился.
— Ой, как он заверещал! — довольно излагал дед. — Заяц подстреленный, и тот не так жалобно плачет. Потом проклинать нас стал…
— А вы?
Нет, я догадывался, как родичи торг вели, но, во-первых, дед рассказывал со вкусом. Видно, что ему самому нравилось, а во-вторых, родня открывалась мне с новой стороны. Эвона как, они оказывается, те ещё инвесторы!
Впрочем, я мог бы и раньше догадаться. А выкуп родичей, разве не был «рискованной инвестицией»? А создание нашей «промзоны» на высоком берегу?
— А мы ему и говорим, мол, без таких колёс новые печи не получатся!
— К-ха… К-ха! Какие ещё новые печи?
— Так ты ж сам рассказывал, когда про своего Сарката говорил! Большие печи, с высокой трубой. Чтобы за раз шесть, а то и десять талантов железа делать. Раньше мы не могли, особых кирпичей не было.
— Так и теперь ещё нет. Мастер Оган только рецепт отрабатывает. Кирпич через раз получается, иногда часть партии быстро выгорает. И приходится печи чинить.
— Так мы и не торопимся, Руса, — довольно поддел меня дед. — Колёса только на будущий год будут. А то и через год. Успеем мы всё опробовать. А пока дома занимаем, землю распахиваем. В этом году надо побольше засеять. И не только зерном, но и овощами. Репу, капусты, свеклу — их через реку не натаскаешься. Пусть местные будут.
— Гороха побольше засеять надо! — рубанул я.
— Это зачем ещё? — заинтересовался старый. — Опять новая хитрость от предков?
— Да, трёхполье называется. Вот смотри, сейчас мы как делаем? Часть участков засеваем, а другая под паром стоит. На ней кусты нарастают и травы. Потом мы их сжигаем, вспахиваем, а старые поле «отдыхать» оставляем[121]. А предки иначе делали. Они те травы и кустарники срубали, да сжигали в печах. А золу раскидывали по полю. И в первый год засевали горохом. Потом стручки собирали, а стебли и листья с корнями запахивали в землю. И снова вносили золу древесную. И сеяли зерно или репу. От такого и зерно урожай сам-пять давало, а иногда — и сам-шесть, и репы порой вдвое больше с поля снимали.
Дед задумчиво почесал в затылке. То, что я предлагал, выглядело не просто заманчиво, а буквально сказкой. И под паром не половина, а всего треть земель лежать будет, и урожайность вырастет в полтора-два раза. Но это его и смущало.
— А почему же такое забыли, Руса? Это ведь не редкие умения, такое каждый крестьянин перенять сумеет. Почему голодали, но так не делали?
— Не знаю, деда. Может, потому, что южанам это не надо было? У них поливное земледелие, землю ил удобряет, урожайность и так высокая? А у нас поначалу народа меньше жило. Выжигать участок проще. чем туда-сюда дрова и золу таскать. А земли хватало, вот и забыли?
Кстати, а на самом деле? Ведь древние египтяне и вавилоняне с ассирийцами получали, согласно их летописям, просто сказочные урожаи. И куда всё это делось к ХХ веку? Вот то-то! Иногда и простые технологии человечество теряло. А моё «трёхполье» хотя бы позволит меньше голодать. И освободить часть рабочих рук. Но сказал я другое:
— Предлагаю попробовать. Но понемногу. Мало ли, что-то я не допонял? Чтобы не получилось как тогда, с вонючей жижей!
Дед фыркнул, а брат с Диким снова заржали.
— И ещё одно. Смотрите, ведь, чтобы рубить столько кустов, пилы нужны, топоры, ножи-тесаки особые. Чтобы землю лучше пахать — мотыги железные. Чтобы возить — ослы. Короче, чтобы много выращивать, надо уже быть богатыми. Иметь много железа и скота. Может, и в этом дело?
— Ну, ничего, — заключил наш старший родич, сейчас у нас и железа много, и скот есть на что купить. Так что, попробуем.
Мы остановились на обед, брат с Диким ожидали сказки, но я отговорился тем, что мы на войне, и вообще, мне надо подумать о будущем.
А сам я всё не мог прийти в себя от размаха «стариков». Ай, да «ретрограды»! На штукофены замахиваются, а то и на блауофены[122]. До четверти тонны железа за одну плавку. Правда, насколько я помнил, там значительная доля приходилась на чугун. Но это не беда, мы уже умеем его переделывать. А при нужде и пудлинговку освоим. А ведь с блауофеном можно будет отказаться и от уксуса. Силикат из них сам вытекал, со шлаком, как из домны. Усилим анализ, найдём, в каких именно «гнёздах» лимонит с низким содержанием фосфора и серы, его и пустим на плавки. Красиво получится, чёрт возьми[123]!
Правда, при росте предложения упадёт и цена на железо, законы рынка не обманешь… Ну и хорошо! Это будет стимулом к комплексному развитию. Станем делать больше бумаги, много стекла, «сласти» и спиртное. Кстати, и производительность сельского хозяйства поднимем.
121
Это одна из схем двухпольного земледелия. Судя по всему, в описываемое время именно она и применялась на значительной части территории Армении. Отличия были только в тех местах, где была развитая система ирригации. Предлагаемая ГГ схема не является классическим трёхпольем, а скорее, его модернизацией, порождённой его знаниями о «самоудобрении» почв азотом, фосфором и калием.
122
Штукофены и блауофены — типы железоделательных печей. Различались высотой, производительностью и развиваемой температурой процесса. Именно из-за отличий в температуре возникали и отличия в технологии. Подробнее про них будет в следующей книге.
123
Напоминаю, ГГ не помнит, что торфяной кокс, полученный от торфа с высокой зольностью, для выплавки стали не годится. А в Армении он именно таков. И ещё кое-о-чём он забывает. Он — обычный человек, а не супермен.