О день, которому подобных нет!
Блестящий… Тусклый… Все-таки блестящий!..
День, сохранивший знанья стольких лет…
День, пустотой какому — равных нет!
Спокойный, ироничный менуэт…
Блестящий… Тусклый… Все-таки блестящий!..
«Уходит осень, скоро холода…»
Уходит осень, скоро холода…
Ветра, листву последнюю листая,
Смеются, осень! Синева густая,
И свет, и солнце, и в реке вода…
Беги, речная, светлая вода,
От взгляда моего, в пространстве тая;
Куда влечешь меня, тоска пустая?
Скажи, пустое сердце, ты куда?
Колышьтесь же, волос бессмертных пряди,
Сверкайте же, средь синевы излук
Ее глаза на чистой водной глади…
Куда спешишь, тоски моей недуг?
И долго движутся в речной прохладе
Видения ее прозрачных рук…
«Плачьте, о ноты…»
Плачьте, о ноты
Виолончелей!
Вспышки, длинноты,
Долгие взлеты
Дремных качелей…
Вспыхнули струны —
Белые дуги…
Прямо в буруны
Дикие шкуны
Рвутся в испуге.
В резком стаккато
Срывы все чаще…
Это расплата:
У водоската
Омут кипящий!..
Тяжесть дремоты…
Бездны ущелий…
— Плачьте, о ноты
Горькой заботы
Виолончелей.
ВДАЛИ КОРАБЛИ ЦВЕТОВ
Вдали, я слышу, флейта плачет снова,
Утишенная в горести вдова,
Мелодия звучит едва-едва,
Но в ней таится нежный зов былого…
Бесчестье той, что ныне стала вдова:
Губам — кармин, и векам — синева…
Вдали, я слышу, флейта плачет снова,
Утишенная в горести вдова.
Оркестр… Лобзанья… Длится ночь, готова
Весь мир держать на грани волшебства.
А флейта… Кто узнает, какова
Печаль ее, в которой нет ни слова?
Вдали, я слышу, флейта плачет снова…
УМИРАЮЩАЯ ВОДА
Il pleure dans raon coeur
Comme il pleut sur la ville.
Тягостны для ока,
Всех скорбей надрывней,
Слезы водостока,
Влага долгих ливней.
Слезы водостока,
Влага ливней шалых,
Тягостна для ока,
Для зрачков усталых.
Сердцу — сгинуть благо
В грустной водоверти,
Изойти, как влага,
Жаждущая смерти.
БЕЛИЗНА И АЛОСТЬ
Ожог внезапным всплеском
Возник в порыве резком,
Возник, безумным всплеском
Явился, на лету
Лишая зренья блеском,
Меня дурманя блеском,
Неумолимым блеском
Ввергая в слепоту.
В сияющей пустыне,
В чудовищной пустыне,
В немыслимой пустыне,
В просторной вышине
Я пребываю ныне,
Я плаваю в пучине,
И быть свободным ныне
Безмерно сладко мне.
Однако щель прищура —
Как камера-обскура:
Смотрю сквозь щель прищура
Туда, в простор песка:
Фигура за фигурой
Бредут чредой понурой
(Фигура за фигурой
Во глубине зрачка).
Там, в пламенной юдоли,
Бредут, не зная воли,
Вовек не зная воли,
Приняв ярмо судьбы —
Рабы стыда и боли,
Невыразимой боли,
Невыносимой боли —
Бредут, склонивши лбы.
Устало, изнуренно,
Согбенно, изнуренно,
Бессильно, изнуренно
Бредут по одному:
Невольничья колонна
На фоне небосклона
Плетется отчужденно
На горизонт, во тьму.
Унижены и кротки,
Рабы страшатся плетки,
И каждый взмах короткий
Рождает боль во мне.
Удар! Звенят колодки,
Хрипят и стонут глотки,
Протяжный стон из глотки
Чуть слышен в тишине.
вернуться
Сердце тихо плачет.
Точно дождик мелкий.
148
Умирающая вода. — Эпиграф взят из стихотворения П. Верлена «Сердце тихо плачет…». (Перев. И. Эренбурга.).