В тот понедельник Квист появился в приемной около десяти утра.
— Привет, дорогая,— поздоровался он.— У меня сегодня полно дел, и я не хочу никого видеть, кроме Дэна, Лидии и Бобби.
— У меня записана дюжина телефонов, по которым вам нужно позвонить, а доктор Лэтем уже ждет.
— Скажи, что я приму его завтра. Сегодня я на месте только для Джонни Сэндза. Если он позвонит, сразу же соедини его со мной.
— Я слышала, что он всех потряс. В газетах пишут, будто Фонд собрал миллион двести сорок тысяч долларов.
— Джонни их заработал,— улыбнулся Квист и по коридору прошел в свой кабинет.
Только он приоткрыл дверь, его личная секретарша, мисс Констанс Пармали, стройная светловолосая женщина в очках с дымчатыми стеклами, вышла из своей комнаты.
— Сегодня мы будем заняты от зари до зари, дорогая,— определил Квист распорядок дня.— Дэн и Лидия приедут с минуты на минуту. Тех, кто ждет в приемной, направь к нашим молодым дарованиям. И принеси машинку для стенографирования.
— Доктор Лэтем...
— Предложи ему подумать над тем, как осуществить пересадку головного мозга,— прервал ее Квист.— Я приму его завтра. Пусть позвонит вечером, чтобы узнать точное время нашей встречи.
— У вас ленч с Джадом Уолкером.
— Отменить. Скажи, что я очень люблю его. Сожалею. Мы увидимся на следующей неделе.
Мисс Пармали исчезла. Квист едва успел повесить пиджак в угловой шкаф, выбрать и раскурить сигару, как в кабинет вошли Дэниэл Гарви и Лидия Мортон.
Внешне Дэн Гарви — полная противоположность Квисту: темноволосый, неулыбчивый, всегда строго одетый. Оба они ростом чуть выше шести футов, при этом Гарви на сорок фунтов тяжелее, но в них нет ни унции жира. Не так давно он считался восходящей звездой профессионального американского футбола, однако травма колена перечеркнула спортивную карьеру Дэна. Он мог бы сниматься в кино, но предпочел поступить на работу в «Джулиан Квист Ассошиэйтс». Казалось, его козырь — грубая физическая сила, и мало кто знал о его принадлежности к «Фи-бета-каппа»[1].
Мисс Пармали принесла машинку для стенографирования и села за стол Квиста.
— Доброе утро, ученики,— начал Квист.— Тема сегодняшней лекции совершенно секретна. Конни, расшифровка мне не потребуется, только стенограмма, которую можно подшить к делу. Ее нужно хранить отдельно от папки Сэндза.
— Мы будем говорить о Джонни Сэндзе?—спросил Гарви.
— Да.
— Что ж, поздравим себя и примемся за работу. Мы уже потрудились для него на славу. Утренние газеты сообщают, что сумма пожертвований составила миллион с четвертью долларов.
— В газете было что-нибудь еще, Дэниэл?
— Он пел до половины четвертого утра.
— Джонни опоздал, потому что его самолет вернулся в Чикаго. Предположение, что на борту бомба, не подтвердилось,— добавила Лидия. Она и виду не подала, что все воскресенье обсуждала с Джонни и Квистом планы дальнейших действий.
— Умница,— кивнул Квист.
Мисс Пармали подняла голову.
— В туалете чикагского аэропорта застрелили голливудского агента Джонни Луи Сэйбола.
— Молодчина,— улыбнулся Квист.
— Я созванивалась с ним месяц тому назад, когда мы готовили биографию Джонни для буклета к благотворительному вечеру,— пояснила мисс Пармали.
— Какие еще газетные заметки могли бы иметь отношение к Джонни? — спросил Квист.
— В Лос-Анджелесе живет семь миллионов человек,— заметил Гарви.— Если ты полагаешь, что великий Джонни Сэндз так или иначе связан с каждым из них, то тебя может заинтересовать сообщение, переданное по коротковолновому полицейскому радиоканалу. В воскресенье, около четырех утра, на Мэдисон-авеню задавили насмерть Макса Либмана, адвоката из Голливуда.
— Да будет тебе известно, Дэниэл, что Макс Либман — близкий друг Джонни. Этот уик-энд оказался тяжелым для его друзей. Слушай внимательно...— и Квист пересказал историю, приключившуюся с Джонни Сэн-дзом.
Пальцы мисс Пармали так и порхали над машинкой для стенографирования. Гарви, сердито хмурясь, расхаживал по кабинету.
— Вот такие дела,— закончил Квист.— Джонни попросил ему помочь.
— Хочешь совет? — спросил Гарви.
— Нет, Дэниэл. Мне нужны не советы, а информация. Я хочу знать, что привело Луи Сэйбола в чикагский аэропорт именно в тот момент, когда там находился Джонни. Я хочу знать, каким ветром Макса Либмана занесло в Нью-Йорк, почему он позвонил Джонни и сказал, что хочет встретиться с ним. Я хочу знать, повреждена ли взятая напрокат машина Джонни. Нужно выяснить все, что возможно, о полицейском, который пять лет тому назад помог Джонни замять некоторые подробности смерти Беверли Трент. Я хочу знать всех, кто присутствовал на вечеринке с шампанским. Джонни смог назвать лишь с десяток имен. Тогда пьянки шли у него сплошной чередой. Эдди Уизмер, его «шестерка», возможно, сможет перечислить всех гостей.
— «Шестерка»? — переспросила мисс Пармали.
— Мальчик на побегушках: принести кофе, сбегать за сэндвичем, заказать билет на самолет. В общем — «чего изволите?» — пояснил Гарви.— Всегда на подхвате, всегда готов исполнить любое желание,— он взглянул на Квиста.— Так ты не хочешь выслушать меня?
Тот улыбнулся.
— Ты все равно выскажешься, хочу я этого или нет.
— У почившей мисс Беверли Трент объявился давно забытый братец, папаша или любовник и...
— Извини, Дэниэл,— прервал его Квист и повернулся к мисс Пармали.— Беверли Трент — сценический псевдоним девушки, а не ее настоящее имя. Необходимо выяснить, как ее звали и не было ли у нее брата, отца или любовника.
— Среди них мы и найдем шантажиста! — воскликнул Гарви.— Деньги иссякли, и он решил стать вершителем судеб. Разделался с Сэйболом, затем с Либманом и нацелился на Джонни. Если же ты встанешь у него на пути,— тогда он сначала рассчитается с тобой, Джулиан. Я советую тебе убедить Джонни, что тот должен обратиться в полицию, а если он не согласится, умыть руки. Джонни может быть твоим другом, но это не значит, что ты должен жертвовать жизнью ради него.
— Я не последую твоему совету,-—Квист наклонился, чтобы положить в пепельницу окурок сигары.— Мне нужны ответы на поставленные вопросы. Я хотел бы получить их вчера, но, видимо, придется подождать до завтра. Джонни знает, что вы трое в курсе его дел. Он готов ответить на любой ваш вопрос. Тебе, Дэниэл, придется слетать в Голливуд. Это отправная точка для полицейского, Сэйбола, Либмана. Лидия и я займемся Нью-Йорком. Завтра вечером я жду от тебя подробного отчета. Не будем терять времени. Не хотелось бы искать ответ после того, как Джонни окажется в морге.
4
Миссис Делберт Шеер, председатель Фонда борьбы с респираторными заболеваниями, жила в особняке в восточной части восьмидесятых улиц. Оглядывая небольшой холл на первом этаже, Квист решил, что Шееры не принадлежат к нуворишам. Турецкий ковер на полу мог бы занять достойное место в музее. Два стула с высокими спинками и квадратный столик, на котором лежал серебряный поднос для визитных карточек, были работы флорентийских мастеров прошлых столетий. На стене висел портрет мужчины с суровым лицом. Бронзовая табличка сообщала умеющим читать, что перед ними изображение Делберта Шеера. Квист не знал наверняка — то ли это муж хозяйки дома, то ли ее свекор. Он выглядел лет на шестьдесят, гораздо старше женщины, которую Джулиан видел в «Гарден». Дата рядом с росписью малоизвестного художника указывала, что портрет написан десять лет тому назад.
Служанка, чуть раньше пригласившая Квиста в дом, вернулась, чтобы сказать, что миссис Шеер примет его в гостиной на третьем этаже. Она подвела Квиста к кабине лифта и нажала для него кнопку с цифрой «3».
Гостиная купалась в солнечном свете. Вновь Квист отметил безупречный вкус хозяйки. Удивила его и сама миссис Шеер. На благотворительном вечере она сверкала бесчисленными драгоценностями, словно рождественская елка. На этот раз на ней было простое, но очень дорогое шерстяное платье, подчеркивающее достоинства ее фигуры, из драгоценностей — лишь золотое обручальное колечко. Едва ли кто дал бы ей сейчас больше сорока лет.